Александр Ушаков - Цветы лотоса в грязном пруду

Впервые за три дня Итиро Вада вышел на улицу. И да-леко не в лучшем расположении духа. За “дипломатом” к нему так никто и не пришел. И несвойственная его хозяевам подобная “забывчивость” не могла не наводить на, мягко говоря, не совсем приятные размышления.

Обычно деньги забирали на следующий день. Сейчас же ему даже не позвонили и не поинтересовались, получил ли он их.

Неужели они где-то прокололись и теперь за ним следят? А может быть, Хосода просто занят и физически не может прийти за ними?

Быть, конечно, может все, но от этого ему не легче. Позвонить-то в любом случае можно!

А если нельзя? Ведь Хосода занимался далеко не благотворительной деятельностью, и сложности могли возникнуть и у него.

И если рассуждать трезво, то могло случиться и такое. Но тревога от этих трезвых размышлений почему-то не проходила.

Неопределенность… Хуже состояния Вада не знал. Пусть и не болит, но постоянно ноет, словно незалеченный зуб. И черт его знает, что ему теперь делать?

Впрочем, черт тут ни при чем. Он прекрасно знал ответ и без черта… Ждать! Ничего другого ему не оставалось…

Вада вздохнул и направился в ближайшее кафе. Заказав рюмку сакэ и томатный сок, он уселся за стоявшим прямо на улице столиком и закурил.

Черт его знает, думал он, делая одну затяжку за другой, как все-таки странно устроена жизнь. Когда у него не было денег, он только и думал, где достать их. А теперь, когда они у него были, его все время терзали мысли о той цене, которую он платил за них. Страшный расход нервной энергии и постоянное напряжение, вот чего стоили ему эти деньги. А ведь нервные клетки не восстанавливаются…

Он вспомнил тот не очень-то, как он теперь понимал, добрый день, когда ему предложили стать посредником. Тогда, ослепленный названными суммами он, почти не думая, согласился. Хотя, говоря откровенно, и тогда не особенно бедствовал.

Теперь, по прошествии времени, он даже себе не мог ответить, почему это сделал. По своей природе он не был ни алчным, ни даже жадным. И тем не менее…

Привлекла кажущаяся легкость? Получил, отвез, получил? Возможно…

Впрочем, теперь копаться в собственной душе и выяснять, что и как, поздно. Поезд ушел…

И за эти гонорары, если в их цепочке произошло-таки короткое замыкание, он заплатит долгими годами тюремного заключения. Только теперь до него по-настоящему дошло, что нет таких денег, за которые надо было бы выплачивать такие страшные проценты. В конце концов, деньги можно всегда заработать, но никто и никогда не вернет прошедшие за решеткой годы. Жизнь, к сожалению, не школьное сочинение, и ее не переписать начисто…

Вада пропустил еще несколько рюмок сакэ и вышел из кафе. После трехдневного затворничества, ему хотелось прогуляться.

Закурив очередную сигарету, он отправился в парк.

Стояла прекрасная погода, было солнечно и тепло, и расцвеченные осенью в потрясающие краски деревья создавали праздничную атмосферу.

Мало-помалу ею проникся и Вада. Правда, все-таки больше под влиянием алкоголя.

И теперь ему уже казалось, что не все так плохо, что пройдет всего несколько часов и он увидит улыбающееся лицо Хосоды с никогда не покидающим его выражением уверенности в себе…

Но… ему было суждено ничего уже больше не увидеть в этой жизни.

Выстрела не услышал ни он сам, ни сидевшая напротив его лавочки парочка, оживленно выяснявшая отношения между собой.

Но когда он, сначала к удивлению, а потом и к ужасу молодых людей, упал вдруг к их ногам, а из его пробитой пулей шеи ударил фонтан крови, девушка закричала.

Вада уже не дышал, когда не спускавшие с него глаз Ёсида и Масуяма подбежали к нему. Масуяма зло выругался. Не уследили! И ведущая к началу клубка ниточка была оборвана…

Ёсида сразу же бросился в том направлении, откуда прилетела оборвавшая эту ниточку пуля, а Масуяма, понимая, что руганью не поможешь, с надеждой по-смотрел на перепуганную парочку.

– Вы хоть что-нибудь слышали?

И к его удивлению и радости, надежды оправда-лись.

– Он, – ответил высокий и худощавый парень, по-ловину лица которого закрывали тяжелые очки в роговой оправе, – произнес только одно слово!

– Какое?

– Хосода…

– Хосода? – перевел взгляд Масуяма на побледневшую девушку.

– Да, – подтвердила та, – он произнес именно это слово…

Через несколько минут к Масуяме присоединился Ёсида. Отвечая на немой вопрос приятеля, он только махнул рукой.

– Вызывай экспертов!

Как выяснилось, в Ваду стреляли с расстояния трехсот метров. Ни гильзы, ни тем более оружия на месте преступления найдено не было. Да и не могло его там быть! У стрелявшего человека было достаточно времени, чтобы скрыться вместе со снайперской винтовкой. В парке никого не было, и бояться свидетелей у убийцы не было никаких оснований…