Владимир Черкасов - Наезд на актеров

Уже вежливо Камбуз осведомился:

— Как это у Веревки выхода не было?

— Да так. На нем после недавней отсидки два дела висят. Давно его разыскиваем, сегодня случайно попался. Предъявили Веревке неоспоримые доказательства. А он рецидивист — длинненькая удавка зоны теперь ему ломится. Предложили помочь следствию. Он и пошел на то, чтобы срок скостить за сотрудничество. Романтика-то — это больше для трепа на блатхатах. А тем, кто парашу нюхал, снова к ней надолго никак не хочется.

Камбуз вспомнил, что Веревка не раз по пьяни многозначительно щерился, складывал грабли пальцев в эффектный веер и неясно намекал о больших делах, в которые замешан.

Пахомов-Веревка плел все это недалекому дружбану для укрепления своего авторитета. Ничем, кроме автоугонов у Духа, он не занимался. И вот его веера аукнулись у рыбака, программиста-«динамиста» и психоаналитика Кострецова.

Капитан лениво продолжал:

— Что ты себя с Веревкой равняешь? На тебе только ствол. Взяли мы его у тебя незаметно от других задержанных. Выйдешь, Гриня будет пытать, почему отпустили. Скажешь: успел пистолет закинуть, попал чистым. Мол, наплел в милиции, как положено. Напел, что хотел сообразить на троих, подсел к незнакомому Веревке, потом второй неизвестный, покупатель ваш, к вам в питейную компанию влез, — подсказывал Кострецов Камбузу версию, чтобы совпала она с тем, что Веревка будет говорить на обязательной разборке у Грини Духа.

Камбуз глубоко задумался. Он слыхал о законе выживания перед ментами и в зонах: «Не верь, не бойся, не проси». Но он испугался сразу, как только увидел легендарный почечный сейф с книжками в этой комнате. И Камбуз хотел верить кудрявому следователю. Мент точно высмеивал угреватое «интере-есно», когда мышами в коробе палят, да еще и варят будто б шерсть со своих хвостов. — Пиши за Гриню Духа, как все было, — решительно сказал Камбуз. — Закурить есть? уже осмелев, попросил он.

Кость не пожалел ему своего «Мальборо» и начал старательски намытое золото показаний писать, писать.

Когда закончили, распрощались дружески. Попозже Кострецов приказал выпустить и Веревку.

Оставшись один, капитан посмотрел на свой парадный костюм, на измызганную в этой кутерьме рубашку — между прочим, от Кардена — без галстука. Потирая виски, весело подумал: «Так дела пойдут, еще костюмчик знатной работы приобретем».

Получал опер ежемесячную зарплату, эквивалентную двум сотням с небольшим долларов. Премии от начальства были редки, но за найденную после угона классную иномарку ее хозяин, если не был скуп, мог выплатить приз под тысчонку баксов. Такие случайные деньги Кострецов единственно и позволял себе брать.

На следующий день после того, как Камбуза и Веревку выпустили, они должны были предстать для отчета перед Гриней Духом.

До появления у главаря на законспирированной блатхате подельники, отпиваясь пивом на своей квартире, сводили концы с концами.

Выслушав притчу Камбуза о том, как он заливал Кострецову о своей попытке выпить с двумя неизвестными, Веревка покровительственно похвалил напарника:

— Не фраернулся ты, Камбуз. В самый цвет лепил. Я то же самое горбатил. Не поверили они, конечно, ни хрена, а чем крыть?! Ну, проверили: «плимут» в угоне. А дальше? Мы ж на нем не уехали. Просто культурно сидели. Нового угона-то нет. Поторопились менты нам чалму намотать. Подожди они еще, как мы на тачке тронемся, — и вяжи за милую душу. Тогда тут и угон, и что хошь.

Камбуз глотал пиво, потел, мрачно думая, какая же сука этот Веревка: «Гриню сдал, меня подставил, и как ни бывало. Вот она, школа та парашная. В глаза ему, твари, плюнь, а будет стоять на своем. Умеет метлой мести».

— Пушку-то свою скинул?! — спросил Веревка.

— А как же! — невозмутимо отвечал Камбуз. — Как менты рыпнулись, я ее сразу под свое сиденье. Мент, что допрашивал, кричит: «Твой ствол!» А я ему: «Докажи. Я эту тачку первый раз вижу. Только в нее сел, и вы объявились».

— А меня за ствол и не пытали. Выяснили, видать, что имею две ходки на рогах, так и не стали фуфло двигать.

Камбуз, снявший проклятую тельняшку, сидевший голым по пояс, погладил жирные плечи.

— Мне тот мент на допросе хотел в рог дать. Я спокойно говорю: «Смотри, в натуре. Ты тоже не вечный». Сразу успокоился. Веревка одобрительно кивнул.

— Так с ними и надо. Мало их пацаны заваливали?.. Ништяк, канаем к Духу. От ментов отделались, но Гриня с нас круто спросит. По дороге к Духу давай оглядываться, менты могут нам хвоста привесить.