Лавина Кёрки - Третий пророк

– Письма, которые я не посылала, – повторила Астория. – Не посылала. Ты обижен на меня, Андрей, и это справедливо. Все эти годы я была очень далеко. И вот появляюсь сейчас, как рождественское чудо, и требую, чтобы ты ни с того, ни с сего мне помогал. Наивно было бы полагать, что ты мне окажешь услугу, о которой я прошу.

На лице Андрея промелькнула хитроватая улыбка, из-за которой он стал выглядеть опасным и зловещим.

– Я не сказал, что не помогу тебе.

– Но ты и не сказал, что поможешь, – парировала Астория, догадываясь, что Андрей немного ее разыграл.

– Я говорю это сейчас: я пойду вместе с тобой к Марку. И сделаю все, чтобы ты оттуда вернулась живой, здоровой и не прихватила с собой в качестве сувенира несколько душ.

Астория усмехнулась. В свое время, насколько помнила Астория это был конец семидесятых, она предпочитала решать все проблемы одним, весьма надежным по ее мнению, способом: она просто забирала душу того человека, который был источником этой проблемы. К тому моменту она уже научилась делать это без физического контакта с телом жертвы. Подобная практика раззадоривала ее. И к своему ужасу, Астория осознала, что остановиться уже не может. Только благодаря усилиям Андрея, забирающая души могла побороть свою зависимость. Поэтому-то Андрей и боялся, что Астория может сорваться.

– Чужие души мне больше не нужны, – заверила он. – Я в состоянии контролировать свои инстинкты.

– Я волнуюсь не за тебя, – хмуро сказал Андрей. – Если хочешь, я отвезу тебя в отель.

Астория покачала головой.

– Я доберусь сама.

Наблюдая, как Астория обувается, Андрей подумал, что было бы бесчеловечно скрыть от своей старой подруги то, что пьяница Семен наверняка ей не сказал.

– Маша умирает, – тихо и несколько невнятно пробормотал он.

– Что? – Астория вмиг отвлеклась от своих сапог и выпрямилась. Он взглянула прямо в глаза Андрею, надеясь, что он шутит.

– Маша умирает, – отчетливей произнес он. – Рак легких.

– О, боже! – воскликнула Астория, закрывая рот руками.

Они, те, кто обладает даром, обречены на очень долгую, почти нескончаемую жизнь и вечную молодость. Единственное, что надо делать – это пользоваться своим даром. Все друзья, знакомые и враги Астории были бессмертными, все они могли умереть лишь насильственной смертью. Никто из них не болел даже обычной простудой. И тут на тебе! Рак легких.

– Почему так произошло? Она окончательно перестала пользоваться своим даром?

Андрей кивнул.

– Вот упрямица! – в сердцах воскликнула Астория.

У Маши был полезный дар гасить чужую боль. Поначалу только физическую, а потом уже и душевную. Каждый из одаренных не раз пользовался талантом Маши. Но вскоре после войны Маша пользоваться своим даром перестала, объясняя это тем, что она хочет родить ребенка. После рождения Влада Маша с неохотой стала снова пользоваться своим даром, благо Астория в свое время на этом настояла.

– И как долго она уже не… – спросила забирающая души.

– Лет семь-восемь, с тех пор, как Влад уехал Сибирь покорять. Решила, что раз сын уже вырос и стал самостоятельным, то нет смысла дальше держаться за жизнь, которая ей осточертела, – сообщил Андрей.

– И что этот ботаник в Сибири забыл? – в голосе Астории появились нотки осуждения.

Андрей пожал плечами.

– Если верить Марку, то он там работает лесничим. Животных своих любимых оберегает.

Астория тяжело вздохнула. Были определенные грани жизни других людей, которые Астория упрямо не понимала. Как, например, аскетизм. Или самоубийство.

– Не думаю, что Маша будет рада меня видеть, но я все же навещу ее. Мне хочется попросить у нее прощения, – побледневшая девушка оправила шубку. Говорила она абсолютно искренне. Так просто желать прощения, когда впереди вечность, и совсем другое, когда времени на это почти не остается.

– Спасибо, что сообщил, Андрей, – тяжело вздохнув, сказала Астория. – Ты сегодня сделал много хорошего для меня. Я это ценю.

После того, как Астория ушла, Андрей долго не мог прийти в себя. Ее визит, совпавший с очередным контрактом, выбил его из колеи. Будто лодка его жизни, спокойная плывшая по безмятежному озеру, вдруг качнулась и захлебнула воды, которую ему, Андрею, придется долго выгребать. И самое неприятное заключается в том, что старая жизнь, по сути, подходит к концу. Астория каким-то чудесным образом умела нарушать привычный порядок вещей. Наверное, это один из ее скрытых даров.

Андрей вернулся на кухню, достал из холодильника бутылку дешевого коньяка, сделал глоток, поморщился. Нет, на самом деле он был рад появлению Астории. Она его друг, друг на протяжении уже, наверное, семидесяти лет.