Лавина Кёрки - Третий пророк

Марк остановился, сел на ступеньках. Прикрыв глаза, он попытался вызвать видения, узнать, что будет завтра. Но, как и в последние месяцы, ему открывались только мелкие незначительные события, легко разрушимые, как тени в сумрачный день. Сейчас Марк увидел только то, как он будет орать на Асторию за то, что тогда, много лет назад, она воспользовалась его невменяемостью и посмела, пусть и не надолго, забрать его душу. Пророка обрадовало только одно: Астории будет хоть немного стыдно.

На трясущихся ногах Марк спустился вниз, еле доковылял до машины, где ждал его охранник.

– Что с Вами, Марк Павлович? – спросил парень и подхватил пророка под руку, боясь что его наниматель упадет.

– Поехали домой, Сережа, – усаживаясь в машину. – Не подскажешь, что сегодня за день?

– Десятое сентября, Марк Павлович.

– Значит, завтра будет одиннадцатое… – задумчиво пробормотал пророк.

Марк знал, где искать Асторию. В его вчерашнем ведении она сидела на крыше дома, где снимала квартиру. Поэтому пророк не стал стучаться в дверь, а сразу поднялся на крышу. Забирающая души действительно находилась там.

Услышав шаги, Астория обернулась, коротко взглянула на Марка.

– Это тоже не укладывается у тебя в голове? – спросила она.

– Я пока еще не осознал – хмуро ответил пророк.

До того как он увидел Асторию, Марку хотелось просто убить ее. Любопытство, которое проявила забирающая души много лет назад, сейчас может сыграть решающую роль в предстоящих событиях. А что ему делать, если Астория забыла увиденное? Марк, правда, не думал, что Астория могла забыть такое, ну а вдруг?

Теперь он смотрел на девушку и понимал, что тогда, двенадцать лет назад, она не могла и предполагать, что те видения будут что-то значить. И вообще, в чем толк сердиться на Асторию сейчас, когда душа и сердце болят за тех одареных, кто погиб во время теракта.

– Знаешь, если бы они все погибли лет пятнадцать-двадцать назад, – заговорила Астория, – я бы обрадовалась. Мы же считали их всех врагами. И только лишь из-за того, что мы дети Советского Союза, а они Соединеных Штатов. А теперь… Когда Фелиск позвонил мне с плохим известием, мне стало по-настоящему грустно. Нас, одаренных, так мало. Мы не должны быть врагами друг другу.

И тяжело вздохнув, Астория замолчала. Как и на всех людей на планете, недавние события произвели на нее впечатление. Ее впечатлила дерзость теракта, его размах.

– Что ты увидела, Астория, тогда, когда забрала мою душу? – напрямик спросил Марк, не желая затягивать неприятный разговор.

– Что? – Астория резко обернулась, гневно взглянула на Марка.

– Я спросил, что ты увидела, в то время как моя душа и мой дар находились в твоем теле? – спокойно повторил Марк. – И не стоит мне лгать о том, что такого не было. Я знаю, было.

Астория потупила взгляд. Ту ночь, ночь когда погибла третья жена Марка, она вспоминала с неохотой. Хотя бы потому что ей было стыдно перед Марком.

– Какое это имеет значение сейчас? Я не увидела ничего такого сверхважного. Просто какого-то мужчину. Турка или араба, – пожала плечами Астория. Лицо этого человека тут же всплыло в ее памяти. За годы воспоминание не померкло. Астория помнила это лицо, будто видела его только вчера. Она часто спрашивала, почему так? Единственный ответ, который приходил в ее голову – просто та ночь была особенной, из тех, что запоминаются в деталях.

Гнев волной накатил на Марка, он в полный голос закричал:

– Это имеет значение, Астория! Имеет! Именно из-за этого человека, которого ты видела в видениях, что ты украла, погиб Роберт и остальные! Этот мужчина, которого ты видела, он – пророк.

После известия о том, что почти все американские одареные погибли под обломками небоскребов, Астория думала, что пока ничто не в состоянии поразить ее сильнее. Однако, слова Марка о другом пророке заставили жалость к бывшим врагам отступить на второй план.

– Как это пророк? – переспросила она, вскакивая на ноги. – Откуда ты знаешь?

– Мне об этом сказал Роберт. Вчера он мне звонил. Он сказал, что сегодня будет катастрофа…

– Ты знал, что это произойдет? – не своим голосом закричала Астория – И ты ничего не сделал?

Девушку всю трясло от негодования и страха, она боялась думать о том, что происходит сейчас в Нью-Йорке.

– Я не знал, что именно произойдет. И даже если бы знал… я много раз тебе говорил, что я не вмешиваюсь в то, чему случиться суждено. Теперь я понимаю, почему у меня было так мало видений с середины лета. Все будто замерло, в преддверии сегодняшнего дня, который должен изменить все. Я мог бы догадаться раньше, ты же ведь не зря нас предупреждала.