Владимир Хозеев - Паранойя победителя

На самом деле и я был не так прост уже тогда.

За неделю до этого я пару раз выходил со своим хорошим другом по имени Тисандр погулять ночью, посмотреть, что твориться вокруг. Ходили мы и на место расправы над фракийским жрецом, чтобы осмотреть его, понять, где всё происходило и послушать, не слышно ли чего. Мы ничего не нашли и никого не увидели. Но теперь я загорелся, во что бы то, ни стало, раскрыть эти убийства до ночной прогулки с Клеоменом. Уж очень меня пугала перспектива подружиться с ним – «никогда не ставь свою безопасность в зависимость от благородства ничтожного человека» – учил нас наш преподаватель по философии Евфимий. А опасность от Клеомена исходила, несмотря на его обаятельную улыбку, совершенно недвусмысленная. Я просто хотел сделать очередную встречу с Клеоменом абсолютно ненужной, заранее проделав всевозможную работу по поиску маньяка. Уж очень мне не хотелось бегать по ночам с Клеоменом и выслушивать его логические умозаключения, которыми он так и брызгал во все стороны, считая себя очень умным и талантливым. Поэтому в этот раз я решил в третий раз вместе с Тисандром исследовать местность и провести всю ночь, если потребуется, но всё-таки выследить маньяка-убийцу и предоставить всю информацию начальнику охраны. А тот уже сам сможет его арестовать (напомню, нам с Тисандром было тогда всего по тринадцать лет, и Гераклом не был не я, не он). А Клеомену, повторюсь, кто не запомнил, было уже пятнадцать лет, и сил у него было гораздо больше, чем у меня.

Перед этими событиями царь Филипп приказал обнести частоколом место, где он расправился с Филаргом. Это был высокий деревянный, чуть ли не в два человеческих роста, забор. Этим он хотел похоронить все разговоры о неприятном для него воспоминании. Видимо, что-то человеческое в нём всё-таки было.

Частокол примыкал к дворцу с заднего входа. Сам вход он приказал наглухо запереть, при этом у частокола ворот не было, видимо царь не желал, чтобы туда кто-нибудь заходил.

Что рядом с частоколом находится эпицентр всех преступлений, я до разговора с Клеоменом не подозревал. Обычно до этого по ночам мы обходили окрестности, но не смотрели, что находится за высоким забором. После разговора с Клеоменом я заинтересовался этим местом.

Итак, мы вдвоём с Тисандром, как только стемнело, отправились, как говорится в темноту – не случится ли чего-нибудь неожиданного внутри этого частокола.

Нужно было выбрать безопасное место для наблюдения. Деревьев за забором не было, чтобы можно было расположиться выше него и наблюдать за происходящим, поэтому мы взяли по овечьей шкуре, водрузили их поверх частокола, сели на них и стали ждать. Было очень темно. Перед этим прошёл дождь, и тучи ещё не ушли. Они полностью закрывали луну и звёзды.

Тисандр, несмотря на то, что было совсем неудобно, умудрился задремать на частоколе.

Я бодрствовал, так как было прохладно и становилось, несмотря на лето всё холоднее и холоднее.

Наши ожидания оправдались, если можно так сказать о том, что произошло дальше. Ждать пришлось совсем недолго. То, что произошло потом, потрясло меня до глубины души. Ещё раз повторю – любой из вас вряд ли поверит в то, что я тогда увидел. Человеческий мозг вообще не склонен доверять другому мозгу и чужим глазам. Нам всем хочется самим увидеть что-то необъяснимое, а не верить на слово.

Подул пронизывающий ветер. Неожиданно, я скорее почувствовал, чем услышал тихий стук, похожий на стук в деревянную дверь. Постепенно он становился всё громче. Я глянул на Тисандра – может он тоже слышит? Тисандр дремал. Чтобы его толкнуть, нужно было подползти по забору совсем чуть-чуть. Но ноги у меня затекли, руки тоже плохо слушались. Мысли забе́́́гали у меня в голове. Но может это ничего особенного? Может это полевая мышь грызёт забор или ещё что-нибудь? Нельзя быть таким трусливым! Нет, я не струсил, разумеется, но сильно напрягся. Так сильно, что слышал, как стучит моё сердце.

Внезапно, как будто из ниоткуда, из-под земли вырос жёлтый слегка светящийся силуэт. Это был силуэт мужчины, он как будто озирался. Он прислушивался и смотрел по сторонам.

В тот момент я уже плохо понимал, что делаю. Точнее я просто не знал, что нужно делать – бежать или остаться. Хотелось увидеть, что произойдёт дальше. Стало совсем холодно – меня даже начало потряхивать. Я прошептал в сторону друга:

– Тисандр! – он, кажется, стал выходить из дремоты. И тут мы оба услышали шипяще-скрежещущий голос.