Александр Тамоников - Я сам судья. Я сам палач

— Милая, подожди еще. Я уже иду, — пробормотал Илья, косясь на стонущую женщину.

Он работал по-ударному, всех троих заволок в кусты. Пусть спят. В ближайшие часы они точно не очнутся, а когда вернутся в этот мир, долго не поймут, что с ними случилось.

Потом Илья бросился к Кате. Она уже развязала веревки на мешке, стащила его с головы. Он рухнул перед ней на колени. Катя взвизгнула, едва не засадила ему кулачком в глаз.

Он перехватил ее руку.

— Милая, спокойно, это я. Все в порядке, ты в безопасности.

Катя дрожала, вертела головой. Слишком неожиданно все произошло. Она жутко испугалась. Так и умом тронуться можно.

— Илюшенька, господи, что это было? — Женщина очнулась, стала себя ощупывать. — Кто эти люди? Они напали так внезапно, стали душить.

— Шпана из сельской местности, — скупо отозвался он. — На подхвате у псов твоего разлюбезного Матвеева. Выполняют грязную работу, которой другие брезгают. Просто мразь. Забудь про них. Ты лучше скажи, почему у тебя телефон весь день не работает?

— Илюша, прости, я его зарядить забыла, спешила очень. К поместью подходила, он запищал и отключился, а зарядки у меня с собой не было.

— Ты уволена с сегодняшнего дня, — стиснув зубы, процедил Илья. — Все, хватит.

— Кто же меня уволил? — Она вздрогнула.

— Догадайся. — Он взял ее за руку, помог подняться. — Ты в норме? Подумай хорошенько. Беспричинный страх, провалы памяти, желание кого-нибудь убить?

— Издеваешься? — Катя вспыхнула, потом расслабилась, засмеялась, судорожно вздрагивая. — Тебе очень уж хорошо удаются слова поддержки и утешения.

Они бежали из этого зловещего леса. Что на уме у Матвеева — Илья не знал. Допустим, у них есть фора — час, два. Хотя и того, наверное, нет. Господин Головаш позвонит своим шавкам, те, разумеется, не ответят. Начнется прочесывание местности, в кустах будут обнаружены три инвалида.

Он тащил ее за руку, призывал бежать быстрее. Катя все понимала, выбивалась из сил. В пути она, сбивая дыхание, говорила, что не может понять, как все это произошло. Ведь днем ничто не предвещало несчастья. Женщина спокойно работала, даже с Петром Вениаминовичем перекинулась парой слов перед выходом.

«Уже уходите, Екатерина Федоровна? — с ухмылкой спросил он. — Спокойной вам ночи».

— Ничего необычного, он всегда так ухмыляется, — пояснила Катя.

— В котором часу Матвеев обычно уезжает на работу?

Она слышала, как он говорил начальнику охраны, мол, завтра сплю, достало все. К двум часам поеду в банк.

Они бежали с горки в поселок по знакомым переулкам, задворкам и огородам.

В доме у родителей горел свет. Илья испустил облегченный вздох. Оба сидели в горнице, в полной тишине. Мама разгадывала судоку, отец читал какую-то потрепанную книгу. На печке клубком свернулся Тимофей. Он с грустью думал о своей кошачьей жизни.

— Господи, пришел!.. — У мамы карандаш выпал из рук, когда в окне объявился пропащий сын.

Виктор Александрович встрепенулся, вскочил.

— Тише! — Илья приложил палец к губам, перелез в комнату, помог забраться Кате. — Дорогие родители, стоп. — Он сделал предостерегающий жест. — Никакой критики, слез, упреков. Так надо. Я был занят. Садитесь и слушайте. Говорю быстро, потому что времени нет. Подчиняетесь безропотно.

— Ну, знаешь ли, сынок… — подал голос отец.

— Виктор Александрович, все действительно очень серьезно, — сказала Катя. — Ваш сын не идеален, но сегодня вы его должны слушаться. Время поджимает.

Почему это он не идеален? Ладно, будет время выяснить.

Илья говорил сжато, лаконично, краткими тезисами. Только правду. Он рассказал родителям о том, что случилось на проспекте Энтузиастов и какие последствия это повлекло.

Родители смотрели на него с тихим ужасом. Когда он закончил, мама заплакала, отец смертельно побледнел, сжал кулаки.

— Сволочи, — прошептал он взволнованно. — Какие же меравцы!

— Сынок, зачем все это? — спросила Анна Акимовна. — Чего ты добьешься? Мир несправедлив. Настю все равно не вернешь. Бог накажет этих людей. Не лезь в такую мерзость, сынок. Ладно мы с отцом, старые уже, но вам с Катюшей ведь жить да жить.

— Дискуссия откладывается, мама, — строго сказал Илья. — Причина проста — спорить поздно. У вас есть пять минут, а я посторожу за калиткой. Берите деньги, документы, вещи — из расчета на два, максимум три дня. Заводи свою «девятку», отец, и дуйте в Коврино. Кажется, там живет тетя Груша, ваша дальняя вода на киселе? Ничего, потеснится, приютит вас на пару дней. Через час будете там. Ваши телефоны должны быть заряжены, постоянно держите их рядом с собой. Отец, выезжаешь за ворота, сворачиваешь с Трубной и резво несешься под горку. Увяжется хвост — я их задержу. Вперед, дорогие родители. Я позднее перед вами извинюсь, хорошо?