Александр Тамоников: Красная кнопка

— Ловко! Нашли «стрелочников»!

— И очень оперативно.

— Но вряд ли комбриг с подчиненными возьмут вину на себя. Это ведь по законам военного времени…

— Они уже ничего не возьмут и ничего не опровергнут. Уже сегодня в турецкой прессе и на ведущих каналах подробно описывается спецоперация турецких контрразведчиков, которые пытались взять предателей. Но те, укрывшись на стрельбище полигона, оказали спецназу яростное сопротивление и были уничтожены.

— Зачистились, значит, турки?

— Но хоть признали, что именно из бригады у Гардана действовала огневая группа и командир бригады был напрямую связан с ИГИЛ.

— И вы этому верите?

— Нет, конечно. Подобную операцию командир какой-то бригады провести самостоятельно не мог. Ему приказали провести серию террористических актов, а отказаться он не мог, иначе недолго прожил бы.

— Он и так недолго прожил.

— Благодаря тому, что вы «сделали» турок.

— С помощью курдов.

— Само собой. Но мне кажется, твои парни уже заждались.

Жилин посмотрел на бойцов группы. Соболь недвусмысленно показывал на рот и ухо. Северцов все понял, хлопнул майора по плечу:

— Командуй, Сергей! В столовой все готово. Сутки отдыха.

— Если не последует никакого распоряжения, так?

— Ну, не тебе объяснять, как у нас все происходит. Пока сутки отдыха.

— Понял, — кивнул Жилин и повернулся к группе: — Внимание, в одну шеренгу становись!

После построения он отдал команду двигаться к столовой на ужин, после сдачи оружия и амуниции следовать в модуль на отдых. Последняя команда была воспринята спецназовцами гулом одобрения.

Командование на себя принял заместитель Жилина, капитан Туренко.

Из столовой выходили уже по одному, по двое, никакого строя, никаких старших, никаких команд.

Смирнов с Соболем шли, как всегда, вместе.

Отойдя от столовой, старший лейтенант со злостью пнул валявшийся на дорожке камень. Тот случайно попал в кота, лежавшего в тени кустов. Видимо, задел не слабо, кот подскочил, издал вопль и метнулся под ближайший модуль.

— Ты что это, Боря? — с удивлением посмотрел на Смирнова Соболь.

— Ничего. Помнишь обожженные трупы в сгоревшем автобусе?

— И что? Первый раз, что ли, видели подобную картину?

— Чешку вспоминаю. Имя-то у нее какое — Злата. Золотая. И сама красивая, гордая. А теперь от нее одна лишь головешка осталась.

— В автобусе сгорела не только она.

— Да, но Злата Горак была единственной женщиной. Неповторимой женщиной.

— Завязывай, Борь! Если мы так будем реагировать на каждую жертву войны, то совсем скоро окажемся в психушке.

— А ты считаешь, у тебя сейчас нормальная психика?

— А мне без разницы, какая у меня психика, — неожиданно признался Соболь. — Я давил эту бандитскую сволочь, давлю и буду давить, пока живой. Пока пуля «духа» не пробьет сердце.

— Э-э, мужики, вы чего завелись? — раздался сзади голос старшего лейтенанта Курко.

— А ты что за нами прешь? — обернулся прапорщик.

— Так вас догоняю.

— На хрена?

— Предложение есть.

— Чего?

— Предложение.

— Озвучь.

— Нажраться, на хрен, по-человечески.

— Хорошая мысль, — расплылся в улыбке Соболь. — Я еще в «вертушке» мечтал об этом. Только две проблемы, Гена.

— Что за проблемы?

— Первая и главная: в заначке пойла не осталось, местный арак, что можно в поселке купить, в горло не полезет, да и толку от него никакого.

— А вторая проблема?

— Вторая: Боря-то наш, после поминок по Опарину Лене, завязал со спиртным.

— Э-э, кто из нас не завязывал! — протянул Курко и по-дружески толкнул Смирнова в плечо. — Борь! В натуре реально завязал или так, для передышки?

— Реально и в натуре, — передразнил его Смирнов, — но сегодня развяжу. Ну ее к черту, эту трезвую жизнь!

— Вот это правильно, — подбодрил Соболь, — верное решение. Значит, осталась одна, но главная проблема. Может, поспрашивать у «летунов»? У них спирт должен быть.

— Так тебе технари и дадут, им самим спирт нужен.

— Ну, не столько же!

— Ладно, — проговорил Курко, — один вариант — «летуны», какие еще есть соображения?

— Медчасть! Там тоже спирта хватает.

— А ты с начмедом базы майором Нефедовым когда-нибудь пересекался?

— Нет.

— Тогда понятно, почему учитываешь и медчасть. Так вот, этот Нефедов быстрей застрелится, чем даст кому-нибудь спирт без разрешения генерала Грубанова.

— Упертый мужик?

— Не то слово. Хотя поговаривают, ребята со сбитого «Су-24» развели его. Но там другая история была.