Андрей Воронин - Слепой. Ловушка для слепого

Через несколько минут Активист, Тыква и Телескоп оказались за воротами. Негреющее осеннее солнце уже спряталось за верхушки деревьев, в лесу быстро темнело. Шараев огляделся по сторонам, но машины нигде не было видно. Он полез в карман куртки и с отвращением выгреб оттуда совершенно размокшую пачку сигарет.

– С-суки, – процедил он. – Козлы.

– Насчет козлов, – вмешался Тыква. Он стоял напротив Виктора, слегка покачиваясь, и смотрел на него в упор. Лицо его напоминало жуткую африканскую маску, и Активист подумал, что его собственная физиономия наверняка выглядит немногим лучше.

– Ты что-то хочешь сказать? – устало спросил он, стараясь не выпускать из поля зрения Телескопа, который уныло раскачивался из стороны в сторону, сидя прямо на дороге. Очки его куда-то исчезли, а вся физиономия была причудливо разрисована подсохшими кровавыми разводами.

– Сказать? – медленно переспросил Тыква. – Я думал, это ты хочешь мне что-то сказать.

– Про Машку, что ли?

– Допустим.

– Черт, нашел время… Слушай, ты ведь ей не муж, а всего-навсего брат. Бабе семнадцать лет. Много ты знаешь девственниц семнадцати лет? Или ты предпочел бы, чтобы ее трахал какой-нибудь сопляк с немытым членом и с косяком на губе? Где-нибудь в подвале на груде угля, а? Это было бы лучше?

– Ты, козел, – прохрипел Тыква, страшновато вращая глазами. – Она моя сестра, понял? Ты трахал мою сестру!

– Ну и что? – все так же устало спросил Активист. – Хочешь дать в морду? Давай, только поскорее. Надоело здесь торчать.

Тыква нерешительно поднял кулак и бессильно уронил его вниз. Вяло махнув рукой, он повернулся к Активисту спиной и медленно побрел по дороге в сторону шоссе.

Шараев пожал плечами и двинулся следом – просто потому, что больше идти было некуда. Оглянувшись, он увидел, что Телескоп плетется за ним, отставая метров на десять-пятнадцать. С Телескопом еще следовало разобраться, но сейчас у Активиста не было на это ни сил, ни желания.

На машину они наткнулись в полукилометре от дачного поселка, недалеко от выезда на шоссе. Серебристая «Лада» сиротливо стояла у обочины. Ключ торчал в замке зажигания. Активист обессиленно опустился на водительское сиденье и первым делом полез в пепельницу. Выбрав бычок подлиннее, он закурил и, подождав, пока Тыква и Телескоп усядутся, запустил двигатель. Привычно обежав взглядом приборную панель, он обнаружил, что указатель расхода топлива стоит на нуле.

– А, чтоб ты сдох, – проворчал он и выключил зажигание.

– Что? – спросил Тыква.

– Бензина нет. Надо заправиться.

– Чем заправиться?

– Канистра в багажнике. Помоги.

– Помоги тебе… – буркнул Тыква. – Половой гигант.

– Перестань, – поморщившись, сказал Виктор. – Ну хочешь, я от нее отвалю?

– Да какая теперь разница, – вздохнул Тыква и тяжело полез из машины.

Виктор прихватил ключи и выбрался следом. Вдвоем они подошли к багажнику и заглянули вовнутрь. Канистра была на месте. Кроме канистры, в багажнике находился труп в бело-голубой болоньевой курточке, грязных джинсах и расшлепанных белых кроссовках. Голова его была прострелена навылет, и весь багажник был перепачкан кровью. В углу, рядом с запаской, стояла дорожная сумка Активиста, поверх которой, брошенный чьей-то торопливой рукой, валялся его старенький «вальтер». Активист молча взял пистолет в руку и понюхал ствол. От ствола остро разило пороховой гарью.

– Ага, – ответил он на вопросительный взгляд Тыквы. – А ты как думал?

– Вот же суки, – почти простонал тот. – Вот животные!

– А что? – устало сказал Активист. – Очень удобно. Нам теперь долго придется за ними дерьмо выгребать.

Тыква хватил кулаком по крыше кабины, зашипел от боли и ринулся к задней дверце.

– Нет, – сказал он, – я его все-таки убью! Вылезай, урод! – зарычал он, распахивая дверцу. – Вылезай, долбаный стукач, я тебя кончать буду!

Рывком выдернув из машины скрюченного, прикрывающего руками голову Телескопа, он швырнул его на грязную обочину и успел дважды пнуть в живот, прежде чем Активист остановил избиение.

– Погоди, – сказал Шараев.

– Зачем это?

– Затем, что лучше втроем хоронить одного, чем вдвоем – двоих. Чувствуешь разницу?

Тыква неохотно отступил в сторону. Видно было, что он непрочь выместить зло на первом подвернувшемся объекте.

– Вставай, козел, – сказал он Телескопу.

– Ребята, – прошептал Телескоп, – да вы что? За что?

– А то не знаешь? – спросил Активист, с усталым интересом разглядывая этот экземпляр. – Эх ты, Эдя… съел медведя. Ну, притырил бабки. Ну, получил в пятак. Казалось бы, в расчете. Зачем же было к Кудрявому бежать? Стучать зачем? Что ж ты наделал-то, недоумок?