Всеволод Филипьев - Ангелы приходят всегда

Мелкий дождь продолжал моросить. «Дождь – это хорошо, – подумал Лазарь, – меньше народу на улице». Заборы вокруг домов, как обычно в Америке, отсутствовали. Кое-где были посажены кусты и деревья. Стараясь двигаться под их прикрытием, Лазарь обошел дом. С тыльной стороны он увидел раздвижные стеклянные двери. Подкравшись к ним, он достал из сумки ружье и осторожно заглянул через стекло. В комнате никого не было. Инок потянул дверь, она поддалась. «Америка. Двери нараспашку!» – обрадовался Лазарь.

Быстро и бесшумно он проник в помещение с поднятым на изготовку ружьем. Здесь Лазарь огляделся. Ему стало не по себе. В комнате было устроено что-то наподобие престола. На нем имелось изображение пентаграммы, в центре которой стояла инкрустированная чаша. Над престолом висел перевернутый крест. Еще выше в виде круга была нарисована змея, кусающая свой хвост. Внутри круга – молния. Рядом с престолом, на столике лежали жертвенные ножи разной величины. Инок взял один из них и сунул за ремень брюк. Стены украшали латинские надписи, на которых Лазарь несколько раз встретил имя сатаны.

Из-за двери донесся отголосок разговора. Лазарь приложил ухо к двери и замер. Несколько человек о чем-то беседовали по-английски. Инок резко распахнул дверь и появился на пороге с ружьем на перевес. В столовой за широким столом завтракали трое мужчин и женщина. Стояло еще две кофейные чашки, но стулья были пусты. Лазарь бросился к ближайшему мужчине, по виду индейцу, ударом ноги подсек под ним стул и, когда тот рухнул на пол, придавил горло ногой. Одновременно с этим Лазарь по очереди нацеливал ружье на других присутствовавших.

– Не двигаться, черти! Где Синильга?! Where is the girl? Я вас спрашиваю! – выкрикивал он, перемешивая русскую и английскую речь.

Сидевшие за столом остолбенели.

Не опуская ружья, Лазарь схватил одной рукой со стола кофейник и вылил горячий кофе на голову Тому, который сидел ближе всего к нему.

Том попытался вскочить, но был сшиблен ударом приклада по затылку, распластался на столе и отключился.

– Повторяю, where is Синильга?!

Карл и Николаина замерли от страха.

– Ну-ка, руки на стол. Hands on the table! – приказал Лазарь.

Как только они положили руки на черную скатерть, инок молниеносно выхватил кинжал и пригвоздил ладонь Карла к столу. На скатерть брызнула кровь. Карл завизжал, пытаясь свободной рукой вытащить нож, но Лазарь ткнул ему в лоб дуло и рыкнул:

– Не двигаться! Последний раз спрашиваю, where is the girl? Считаю до трех и убиваю всех.

Побледневший Карл, перемешивая стоны и мат, и закатывая от боли глаза, процедил по-русски:

– Ты что? Так больно… Я скажу. Я – русский.

– Ах, ты ру-у-усский?! – протянул Лазарь. – Русский – значит православный. А тебя, тварь, я за ваши сатанинские игры сейчас в порошок сотру. В доме еще есть кто-нибудь?

– Нет.

– Где похищенная?

– Ее увезли. Только что…

– Куда увезли? Кто?

– Агния. Она у нас старшая… Я не виноват. Вот, возьмите, – Карл достал из джинсов сотовый телефон, – там есть ее фотка. Сейчас открою. Я снимал на занятиях. Как знал, что пригодится. Освободите мне руку. Я здесь вообще случайно. Больно…

Лазарь взял телефон с открытой Карлом фотокарточкой на экране, всмотрелся в лицо рыжей незнакомки в черных очках.

– Bitch, – выругалась Николаина и плюнула Карлу в лицо.

– Заткнись! – Лазарь замахнулся на нее прикладом, но не ударил. – Сейчас освобожу, – сказал он Карлу. – Куда они поехали? Говори!

– Знаешь Русский Синод в Манхэттене? Они сейчас будут там.

– Русский Синод? Найдем. Это точно?

– Точно.

– Если врешь, из-под земли тебя достану и убью.

– Не вру. Отпусти. Больно, – заскулил Карл.

– Хорошо. А теперь быстро делать все, что я говорю.

Лазарь выдернул нож из руки Карла и разрешил подняться с пола перепуганному индейцу. Затем приказал Карлу и индейцу растормошить Тома и помочь ему передвигаться, потому что тот был очень слаб. Держа пленников на прицеле, Лазарь заставил их спуститься в подвал. Обнаружив там веревки, клейкую ленту и проволоку, он скрутил всех четверых в единый живой моток. Потом сбегал наверх, взял в баре бутылку виски, наскоро промыл Карлу раненую руку и замотал полотенцем.

– Значит, так, – сказал он на прощанье, обращаясь к Карлу. – Переведи товарищам, чтобы не вздумали развязываться. Попробуете выйти из подвала – взорветесь. Я закрою дверь и поставлю растяжку с гранатой. Вопросы?

Индеец и Том удрученно молчали, Карл постанывал, и только Николаина агрессивно шипела, фыркала и шептала какие-то заклинания.