Сергей Зверев - Черный агент белой разведки

– Так ты считаешь, что я агент ЦРУ? – выдавив из себя улыбку, спросил Алекс.

– А кем ты себя считаешь? Матерью Терезой? Не надо, Джонни, не порти о себе последнего впечатления.

– Ну, хорошо, предположим, что я действительно агент ЦРУ. Тогда почему я поехал с тобой, сам отдался в твои лапы?

– А у тебя просто не было другого выхода – это раз, и ты, как, впрочем, и все американцы, переоценил собственные силы и недооценил противника – это два. Давай не будем продолжать эту тему, это скучно, ты, как ребенок, отказываешься от очевидного. Да и неважно все это, уже неважно. И скоро ты это поймешь, буквально через сутки.

– Это ты про что?

– А это я о болезни, Джонни, о твоей болезни. Я, конечно, не врач, хотя имею некоторое отношение к медицине, но могу сказать тебе точно, почти по часам, как ты будешь чувствовать себя дальше.

– Ну-ну, расскажи, интересно будет послушать, – сказал Алекс, стараясь изобразить на лице ехидную улыбку, хотя ему действительно было интересно. У него было ощущение, что сейчас она с ним откровенна. Она его не опасается, ведь он для нее уже почти труп, находящийся к тому же полностью в ее власти.

«Смотри-ка, как все повернулось, – думал Алекс. – Если я действительно болен этой болезнью, то получается, что стоимость успеха операции – моя жизнь. Найду вирус – найду вакцину, они наверняка вместе, по-другому просто не бывает! Стоп! Она сейчас сказала, что антидота нет даже у нее, и это, скорее всего, правда – покойникам не врут, а я для нее покойник. Значит, и вируса у нее нет! Хотя все это очень натянуто».

– Ну, что же ты? Рассказывай, – сказал Алекс, вставая с кресла и подходя к столу за новой порцией виски.

– А это ты правильно делаешь! – одобрительно сказала Ли, глядя, как он наполняет свой стакан. – Спиртное сильно замедляет развитие болезни. Если будешь постоянно пить, вырвешь у смерти еще день-два. Хорошо, слушай. – Она уселась в кресло поудобнее и закурила новую сигарету.

– Сейчас у тебя болит голова, поясница, ломят суставы. Ты вялый и разбитый, хочется лечь и вздремнуть. Если измерить твою температуру, то она будет около тридцати девяти, возможно, больше. Но скоро это все пройдет, это только преддверие болезни. Спадет температура, исчезнут боли, возможно, ты даже решишь, что ты здоров, настолько улучшится твое самочувствие. Но часов через десять-двенадцать все симптомы вернутся с удвоенной силой. Голова будет болеть так, что ты просто не сможешь думать, ты не сможешь стоять, ты будешь лежать там, где упадешь, не в силах даже поднять головы из-за ригидности затылочных мышц. Потом, если повезет, ты на некоторое время потеряешь сознание и не будешь чувствовать боли. Когда придешь в себя, то сквозь все слизистые, которые есть у тебя, будет сочиться кровь, лицо набрякнет и станет одутловато-пунцовым, тебя невозможно будет узнать. А потом гладкие мышцы потеряют упругость, сфинктер самопроизвольно расслабится, и не только сфинктер.... И с тобой произойдут все те неприятности, что происходят со свежим трупом, какие именно ты наверняка знаешь, ты ведь не раз убивал людей.... Вот вкратце твоя ближайшая перспектива.

– Да, не слишком радужная. Ты умеешь утешить, Ли, спасибо.

– А я не собиралась тебя утешать, ты приехал к нам за правдой, вот и получай ее.

– Я приехал совсем за другой правдой, Ли. Я приехал узнать, кто изготовил эту гадость, и уничтожить ее. И я совсем не собирался умирать на вашем острове, лежа в собственном дерьме. Наоборот, я хотел, чтоб этого не случилось с другими, – глядя на Ли, совершенно серьезно сказал Алекс.

– Вы только посмотрите! – со смехом воскликнула она. – ЦРУ в борьбе за здоровье и справедливость. Не смеши меня, Джонни! Ведь это ваше изобретение, и изготавливалось оно у вас под носом, а за дело вы взялись, только когда его уже применили. Куда же вы раньше смотрели?

– Ты имеешь в виду Анадырь? Но зачем, Ли? При чем здесь этот богом забытый городок?

– Именно потому, что богом забытый. Это были полевые испытания, если хочешь, по просьбе заказчика. Покупатель хотел убедиться в эффективности вируса.

– Ну и как?

– Действительность превзошла все ожидания, товар – первый сорт и избирательность идеальная.

– А кто заказчик?

– А сам не догадываешься?

– Арабы?

– Вот видишь, какой ты сообразительный.

– Ли, ну а тебе-то это зачем? Это ведь не твоя война.

– Да, не моя. Мне глубоко плевать и на вас, и на них. По мне, так перегрызите друг другу глотки, дышать легче будет. Мне нужны деньги, много денег. Я продавец.