Леонид Влодавец - Фартовые деньги

— Можно ведь и за наших стребовать, — кивнул Казан. — Вон их сколько, блин, уже девятнадцать лежит… Чтоб менты этого не заметили, двух коттеджей и двух «мерсов» мало будет.

— Да, — покачал головой Басмач, — дорого бы я дал, чтоб знать, о чем они там калякают…

А «калякали» в избе вот о чем.

— Вы почему так долго ехали? — строго спросил Ларев у подполковника. — Дорогу забыли?! Или кто-то посоветовал не торопиться?

— Да что вы такое говорите, Владимир Васильевич! — почти испуганно пробормотал Замятин. — Мы с максимальной оперативностью работали… Но дорога через лес, сами знаете, какая…

— Вы опоздали на полчаса, — жестко сказал Ларев. — Специально ждали, чтоб началась стрельба. И дали пострелять вволю! Чтоб побольше трупов навалили. И чтоб меня, желательно, тоже приложили.

— Владимир Васильевич! — теперь Замятин уже окончательно испугался. — Да я Богом клянусь — ничего такого и в мыслях не было!

— Я точно помню, когда звонил Соне. Вы должны были подъехать через час ровно. Плюс-минус пять минут — не больше и не меньше. Можно было придумать поломку мотора, прокол шины, бревно, упавшее на дорогу. Но все это вас не извиняет. Кому пришла в голову идея не спешить?

— Да ведь перестрелка-то случайно началась! — вмешался майор. — Мы же спрашивали, отчего стрельба была, — никто понять не может. Не могли же мы загодя знать?

Ларев немного смягчился, приняв это за весомый аргумент, но все же сказал:

— Если б вы на полчаса раньше приехали, ее бы вовсе не произошло. Ладно, мы еще все уточним… Сколько «басмачей» оприходовали?

— В машинах было девять. Трое из них легко ранены.

— По лесу разбежались?

— Нет, с вертолета никого не видели.

В это время заработала рация, висевшая на ремешке у Замятина.

— Корма, я Нос, ответьте!

— Нос, слушаю вас, я — Корма!

— Докладываю: двести — двадцать два, как поняли? Трое из охраны Первого.

— Тех, кто в доме, считали?

— Нет.

— Добавь два, как понял?

— Понял хорошо.

— Задержанных сколько?

— Двенадцать, трое триста, тридцать пять стволов, одиннадцать единиц холодного. «Дури» нет.

— Продолжайте прочесывание. До связи.

Ларев мрачно посмотрел на Замятина и сказал:

— У меня из-за тебя три парня погибло. Четвертого, который в сенях лежит, не считаю, но за этих — ты в ответе. Учитывая то, что вам сегодня удалось с Вити и Шуры выторговать очень приличную сумму натурой, я с тебя ее буду помаленьку списывать. Чтоб служба медом не казалась, некоторое время, в зависимости от качества работы, будешь получать только половину того, что имел. Это в том случае, если не найду умысла в твоем сегодняшнем опоздании. А я его найду, если он был. Ну а если найду — можешь догадаться, что будет. Лучше сам застрелись, понял?!

— Не было умысла, Владимир Васильевич!

— Это мне судить. Пока живи, если чист… Значит, так: всех «басмачей» — кто жив, конечно! — по-быстрому отпустишь с машинами. Оружие оставишь здесь, никаких актов, само собой, не составлять. Покойников оставишь тоже. Никакой отстежки за трупы не возьмешь — не заработал. С пушками вопрос сложнее, может, при хорошем поведении и подарю что-нибудь на бедность, хотя и не сразу. В общем, через полчаса ни «басмачей», ни твоих «кадровых» здесь быть не должно. Уловил, мент?! Не напоминаю об известном: «Ничего не вижу, ничего не слышу, никому ничего не скажу!» И за молчание каждого своего сотрудника — ты отвечаешь.

— Не беспокойтесь, непроверенных не держим…

— Да, вот еще что. Подготовь-ка сообщение по радиотрансляции района и нашему местному УКВ-вещанию, что сегодня ночью было проведено совместное учение оперативного состава РОВД и частных охранных предприятий района по отработке взаимодействия при задержании вооруженных преступников. То же самое объясняйте дедам и бабкам, если будут справляться, отчего была стрельба, взрывы и зарево.

— Все сделаем как надо, Владимир Васильевич. Не впервой…

Механик, конечно, при первых проблесках «мигалок» сообразил, что пора делать ноги. Поэтому он прекратил пальбу, подхватил пулемет, в котором еще пол-ленты оставалось, вырубил топором дырку в задней стенке мастерской и выполз наружу. Вылезал он неподалеку от того угла, где занимал позицию охранник Гриша. Правда, к этому моменту Гриша уже ничего не занимал, а, как пелось в любимой песне Механика, «лежал с пробитой головой». За поясом у него Еремин углядел полный магазин к автомату и прихватил с собой, чтоб добро не пропадало. Автомат у Олега был свой, так что лишнего железа он тащить не собирался и оставил Гришин на месте. Прищелкнув сошки к стволу «РПД», Еремин повесил пулемет за спину, а автомат взял на изготовку — так оно поухватистей.