Евгений Бугров - Интеллектуальный взрыв

Евгений Азарович два раза стукнул в указанную дверь и вошел в комнату. Там сидели пожилой мужчина, который что-то писал, и молодой человек с черными кудрями и в очках, уткнувшийся взглядом в монитор.

– Лев Николаевич? – обратился Евгений Азарович к пожилому человеку.

– Да. – Тот кивнул и вопросительно посмотрел на визитера.

– Здравствуйте! Авакумов Евгений Азарович, мы позавчера с вами созванивались. – Гость быстро подошел к столу и протянул руку для приветствия.

Ладонь профессора была удивительно холодной, а пожатие – вялым и каким-то робким.

– Да, конечно, присаживайтесь. – Лев Николаевич указал на стул между столами, стоявшими друг против друга.

Его молодой коллега оторвался от монитора.

– Лев Николаевич, я сбегаю за пирожками. Вам купить?

– Нет, Миша, не надо. Я вас слушаю. – Лев Николаевич отодвинул в сторону исписанный лист, приветливо улыбнулся гостю.

Евгений Азарович внимательно посмотрел на профессора. Лицо круглое, с резко обозначившимися морщинами, скошенный подбородок, впалые щеки, волосы редкие, небрежно зачесаны назад, серые глаза смотрят приветливо, но настороженно.

Внешний вид и поза однозначно выдавали статус и характер этого человека: старый советский интеллигент, уважающий начальство и трясущийся перед гаишниками.

«Пожалуй, надо брать быка за рога, – подумал Евгений Азарович. – Главное, не напугать его».

Гость подался к собеседнику и тихо произнес:

– Лев Николаевич, я ищу Яна Карловича Медникова.

– А вы кто ему?

От Евгения Азаровича не ускользнуло, что профессор слегка побледнел и внутренне как-то сжался.

«Интересная реакция, – подумал он. – Не “Зачем он вам?”, “Почему вы спрашиваете про него?”, а сразу “Вы кто ему?”».

– Я для него посторонний, и он для меня никто. Вернее, был таковым. Но в настоящий момент это мой объект. Дело в том, что Ян Карлович месяц назад пропал. Бесследно. По заданию родственников я его разыскиваю. Я частный детектив. Показать лицензионное удостоверение?

– Нет, не обязательно. – Лев Николаевич испуганно поднял ладони и помахал ими так, словно отгонял неожиданно налетевшую пчелу.

– Мне кажется, вы могли бы дать мне кое-какую информацию, нужную для поиска.

– Вы знаете, вряд ли я могу чем-либо вам помочь. Мы работали в одном институте, но год назад разошлись и вообще не общались. Так что извините великодушно. – Лев Николаевич с искренним сожалением развел руками.

– Тем не менее вы можете мне что-то рассказать о его прежних связях.

– Я, право, не знаю. – Лев Николаевич втянул голову в плечи. – Мне кажется, вы зря теряете время.

В комнату вошел молодой коллега профессора с пирожками, завернутыми в салфетку.

– Лев Николаевич, если я в ближайшее время его не найду, то к поиску подключится милиция. Она непременно выйдет на вас и будет допрашивать.

Профессор скосил взгляд на молодого коллегу, который снова уткнулся в монитор и принялся за пирожки.

– Давайте встретимся через полтора часа в кафе. Может, вы видели, это напротив института, через дорогу. У нас как раз будет обед.

– Хорошо, я буду ждать вас в кафе. – Евгений Азарович поднялся, пошел к двери, взялся за ручку, обернулся и как можно приветливей улыбнулся Льву Николаевичу.

Взгляд профессора в этот момент был настороженный и испуганный.

– Лев Николаевич! – сразу же приступил к делу Евгений Азарович, как только профессор сел к нему за столик в кафе. – Что вы можете рассказать о Медникове как о человеке? Мне сообщили, что вы вместе с ним работали три года и он был для вас как друг.

– Знаете ли, друг – это, пожалуй, слишком сильно сказано. Мы работали в одной лаборатории в институте имени Лебедева. Были с ним, скажем так, единомышленниками. Он был у меня на кафедре соискателем.

– А какова была тема его диссертации? – мгновенно спросил Евгений Азарович.

– Он занимался проблемой распада радиоактивных элементов. Это вам неинтересно, – заметил Лев Николаевич. – Так вот, тема диссертации была сложная, но чертовски актуальная. Это совершенно новое направление в ядерной физике. Я ему советовал не торопиться с защитой, так как выводы диссертации основывались только на работах некоторых физиков-ядерщиков, причем вовсе не первых лиц в науке, и на его собственных расчетах. Он меня не послушал, в результате защита провалилась.

– А на чем основывались выводы оппонентов, не принявших теорию Медникова?

– Как бы вам попроще объяснить? – задумчиво произнес Лев Николаевич и потер лоб.