Александр Тамоников - Альпийский узел

– А здесь ничего, – пожал плечами майор, провожая взглядом остроконечный шпиль католической церкви, – просто Нижняя Австрия. На востоке Словакия, на севере Богемия – обе рядом, километрах в пятидесяти. В Европе все рядом, это вам не Сибирь-матушка.

– И не Урал-батюшка, – хмыкнул Несмелов. – А чего австриячки-то такие страшные, а, товарищ майор? Вы только посмотрите, лучше бы дома сидели, не высовывались…

– Это ты еще немок не видел, – улыбнулся Андрей.

Хохотнул старший лейтенант Саня Булычев – малосимпатичный, с корявым, усыпанным оспинами лицом, – любитель ворчать и все подвергать сомнению.

– А вы их видели, товарищ майор? – спросил Булычев. У него и голос был корявый – надтреснутый, пугающий. – И где вы их, интересно, могли видеть?

– Под Варшавой, боец, – объяснил Андрей. – И в самой Варшаве, не все тогда уехали. Этнических немцев в Польше предостаточно. Фольксдойче их называют. Большинство, конечно, дали деру, когда германец побежал, но многие остались, некуда им было бежать. Да и не больно-то они привечали фашистский режим… В общем, наши женщины красивее, спору нет, и это еще мягко сказано.

– Разберемся, – хмыкнул Свечников. – Кстати, товарищ майор, нас еще не ввели в курс дела. Сведения поверхностные. Что конкретно мы ищем в этом городе? А вдруг вас убьют, что тогда? Сами-то не узнаем.

– Ну, спасибо, Валентин, – Гордин чуть не поперхнулся. – Простой ты парень – как три копейки. Не скажу – а то вам будет неинтересно. Ладно, скажу, но не сейчас.

Он сам владел лишь общими сведениями. В окрестностях Абервельда с 1940 года работала секретная фабрика по производству фальшивок: печатала фунты стерлингов, рубли, ценные бумаги, фальшивые документы – и качество их было такое, что они ничем не отличались от настоящих. Фальшивки имели настоящие водяные знаки, были изготовлены из настоящей бумаги, и производилось все это в промышленных масштабах. Четыре года именно здесь выпускали продукцию, способную подорвать экономику любого развитого государства. И если это не удалось, то исключительно благодаря трудностям сбыта. Предприятие работало в режиме секретности, охранялось подразделением СС и многочисленными людьми в штатском. По данным, поступавшим от осведомленных лиц, оборудование демонтировали, попытались вывезти, но не смогли – советский десант перекрыл дорогу. Где теперь это добро? Ясно, что поблизости, больше негде. Но где именно? СС до последнего дня охраняло гостайну, и трудились там люди с воображением. Где именно работала типография – неизвестно, подобраться к ней разведчики так и не смогли. Но о том, что объект в Абервельде, знали точно. Начальство требовало его найти – любой ценой и в кратчайшие сроки. При этом отсутствовали зацепки, и гарантировалось упорное сопротивление немцев.

– Да, симпатичная страна, – выразил свое мнение Несмелов. – Это так, если отвлечься. Природа красивая, домики забавные, воздух какой-то необычный, даже в Венгрии он был не такой…

– И Гитлер родом из Австрии, – в тон ему продолжил Гордин. – Есть в этой маленькой стране такой городок, Райнсхофен называется.

– Серьезно? – смутился Несмелов. – Не знал. Тогда виноват, товарищ майор, беру свои слова обратно. Отвратительная страна, и воздух здесь поганый…

Офицеры сдержанно посмеялись.

Колонна тянулась черепахой, но половину городка уже прошли. До боковой улицы Вензайле, где дорожки оперативников и наступающей армии расходились, остался один квартал.

Гордин привстал, посмотрел назад. Второй «газик» не отставал. За рулем сидел лейтенант Олег Романчук – статный, привлекательный парень, грамотный сотрудник, но тот еще ловелас и дамский угодник. Обнаружив впереди себя строгий командирский взгляд, Романчук перестал подмигивать местным кралям и сделал важное лицо.

Рядом с ним сидел капитан Алексей Зинченко и настороженно смотрел на мир из-под косматых бровей. В любой ситуации он сохранял серьезность и выдержку. Чувством юмора природа его не обделила, но пользовался им Алексей редко.

На заднем сиденье, как король на именинах, развалился лейтенант Яша Лапчик – неприлично молодой, невысокий, ушастый, с доверчивым детским лицом. Качествами, чуждыми оперативнику – жалостью, доверчивостью, сочувствием к врагу, – Яша не страдал, а располагающую внешность и богатую мимику использовал в основном по делу. Расположить к себе любого человека для Якова не составляло труда.

Впереди раздались выстрелы, колонна встала. Несмелов зазевался, опоздал с тормозом и чуть не протаранил бампер передней полуторки.