Сергей Майдуков - Слепая ярость

Бужанов подчинился и, опустив взгляд, увидел направленный на него ствол.

– Но я готов дать показания! – воскликнул он, холодея.

– Дашь, – пообещал Лунев. – На Страшном суде.

Он всадил в Бужанова три пули, а потом не счел за труд выйти наружу, чтобы сделать контрольный выстрел. Потом дал задний ход, развернулся и уехал. Угрызений совести не было. Совсем. Они терзали бы Лунева только в том случае, если бы он бросил несчастных слепых детей на произвол судьбы.

Так подсказывало сердце. А оно никогда не ошибается.

Солнце неумолимо клонилось к горизонту, посылая на землю последние бледные лучи. Постепенно затихали бойкие голоса воробьев и синичек, порхающих среди заснеженных веток. Все готовилось к скорому сну.

В кафе возле автостанции райцентра было душно и многолюдно. Алена и Настя сидели за маленьким круглым столиком у окна. Не сговариваясь, они старались не прикасаться к столешнице, липкой от разлитых на ней за день напитков, усыпанной крошками чужой еды. Но это было лучше, чем если бы официантка вытерла стол большой рваной тряпкой с ужасным запахом, от которого к горлу подкатывала тошнота.

Алена просматривала меню: ассортимент умещался на одной стороне листа журнального формата.

– Что ж, здесь особенно не разгуляешься… – Алена отложила меню в сторону. – Ты голодная?

– Нет. – Болтая ногами, Настя смотрела по сторонам. – Я не голодная.

– Вот и хорошо. По правде говоря, здесь лучше не рисковать с ассортиментом. – Алена брезгливо посмотрела на стол перед собой. – Я представляю, что у них в кухне творится.

– Но я хочу чая. – Настя посмотрела на пакет в руках Алены. – С печеньем.

– Хорошо. – Алена повертела головой в поисках официантки. – Сейчас я приду.

Она подошла к барной стойке и сделала заказ. Официантка, стоявшая там, лениво обмахивала столовые приборы несвежим полотенцем, которым заодно протирала стойку. Ничуть не смутившись оттого, что на нее смотрят, и зевая во весь рот, она приняла заказ. Через пять минут на столике перед Аленой и Настей стояли чашки с бледным чаем.

– Не думаю, что здесь гигиена на должном уровне. – Достав влажные салфетки, Алена осторожно протерла ободки чашек. – Так будет лучше. – Она положила перед Настей пачку печенья. – Держи.

– Спасибо. – Девочка осторожно извлекла один узорчатый кружочек и, прикрыв глаза от удовольствия, откусила. – М-м-м-м… Как вкусно!

Улыбнувшись, Алена осмотрелась. Вокруг за такими же столиками на пластиковых стульях сидели люди, которые явно не брезговали здешними харчами. На тарелках дымились горячие сосиски, картошка и пельмени. Несмотря на холод, в основном здесь все пили пиво.

За соседним столиком сидела немолодая пара, шумно хрустевшая сухариками, судя по запаху – с ароматом холодца. Алена старалась не обращать на них внимания, но морщилась от каждого матерного слова, которыми пестрела их речь. Замечание делать она не решалась: силы были не равны, и воспитание тоже. Алена знала, что всегда проигрывает в подобных состязаниях красноречия, поэтому не хотела связываться с невежами и портить настроение себе и Насте.

– Алена Дмитриевна, а почему мы не едем дальше? – Настя смахнула с рук прилипшие крошки печенья. – Мне уже надоело здесь.

– Мы ждем, когда прибудет наш рейсовый автобус. – Алена посмотрела на остывающий чай, который она никак не решалась пригубить. – На нем мы поедем в деревню Неглинки.

– А что там, в Неглинках? – заинтересованно спросила Настя, отхлебнув чай.

– Там коттеджный поселок, где я когда-то жила.

– Когда-то – это когда?

– Это в прошлой жизни. – Стараясь не смотреть в чашку, Алена тоже сделала глоток чая.

– А зачем мы едем туда?

– Туда за нами приедет дядя Андрей.

– А он не забудет? – спросила Настя с надеждой в голосе.

– Нет, – отрицательно покачала головой Алена. – Он обязательно приедет, даже не сомневайся.

Осушив чашку, Настя отодвинула ее на край стола.

– Осторожней, – сказала Алена, протянув руку к чашке, чтобы убрать ее с края. – Разобьешь.

Не успела Настя сказать «не разобью», как неосторожным движением смахнула чашку на пол. Едва прозвучал звон, как возле их столика появилась официантка.

– Вам придется уплатить за разбитую посуду.

– Я не против. – Алена пожала плечами. – Включите стоимость в чек.

Алена бросила на Настю строгий взгляд, под которым та пристыжено засопела. Опустив голову, Настя принялась разглядывать свои сапожки.