Николай Стариков - Офицер особого назначения

— Выпьем по полному стопарику за то, чтобы немцы возвратились побыстрее.

— Нас же первых расстреляют.

— Со мною не расстреляют.

— Ты им родственник, что ли? — сдурковал Ланцов по-пьяному.

— Свояк, — осклабился Желтозубый.

— Ну, тогда выпьем за твоих родственников.

Сергей вновь пригубил, стукнул донышком о стол. И тут вдруг в проеме дверей во вторую комнату появился человек в длинном сюртуке, милицейской фуражке и с немецким автоматом в руках.

— Кто тут фашистов ждет? — рявкнул он, беря автомат на изготовку.

В то же мгновение в руке гостя блеснул металлом браунинг и дважды сверкнул выстрелом в сторону «милиционера». Удивленно вытаращив глаза, тот молча рухнул на пол. Одновременно в проеме той же двери показался еще один человек в военной форме без погон. С визгом «Ах ты гад!» он бросился на Сергея. Однако апперкот слева кулаком с зажатым в нем пистолетом круто изменил направление движения нападавшего. По инерции пролетев мимо, он ударился белобрысой головой о входную дверь и вывалился в коридор.

— Не шевелись! — услышал Сергей громкий оклик и боковым зрением увидел Желтозубого с направленным на него пистолетом.

— Что-то не так? — задал он наивный вопрос.

— Ты чего натворил? — расширенными бельмами уставился Егор на Ланцова. — Это же мои люди!

— Так милиционер же!

— Какой к черту «милиционер»! Проверить тебя хотели, а ты, как кобель с цепи, сорвался.

— Извини, не понял шутки. Думал, действительно милиция нагрянула, а вышло вон как! Голова все-таки хмельная, шутку не уловила.

— Этот уже не сможет извинить, — поглядел Егор на лежавшего в проеме двери человека. — Был подручным Скрипучего, того самого, который оказался в коридоре. Ты его-то не убил? Надо посмотреть.

Человек за дверью тихо стонал.

Не ожидавший такого развития событий, Ланцов был искренне расстроен. Помог вынести убитого в коридор, перенес пострадавшего на диван, обмыл ему лицо.

— Не переживай, — сказал Желтозубый, — тот, — кивнул он головой в сторону двери в коридор, — из дезертиров, без документов, ничей, можно сказать. Никто не вспомнит и разыскивать не будет. А Скрипучему наука, да и мне тоже. Впредь поаккуратнее с моими подчиненными. Народ хлипкий.

— Надо подбирать людей покрепче.

— Где научился такому мастерству? — с улыбкой задал вопрос Егор. — Слишком по-шустрому всё получилось.

— Хочешь жить, умей вертеться.

— Кто же тебя так обидел? — Желтозубый уперся тяжелым взглядом в лицо собеседника.

— Пятьдесят восьмая статья Уголовного кодекса. Слышал о таковой? — дерзко ответил Ланцов.

— Егор пропустил мимо ушей вопрос собутыльника. Ему самому хотелось спрашивать. От результатов этой беседы зависело много, а кто перед ним, было далеко не ясно.

— Что в твоей жизни стряслось-то?

— В моем райисполкомовском кабинете висел портрет товарища Сталина без рамки. Месяца за два до этого порывом ветра через открытое окно раму со стены сбросило, стекло разбилось. Мухи, заразы, облюбовали портрет. Никто к изображению вождя не присматривался: висит и висит. Перед Первомаем взялись за уборку помещения; я глянул на портрет, а лицо Сталина загажено паразитами до неузнаваемости. Сказал уборщице, чтобы помыла, а от воды краски частично смылись, вместо вождя появился мужик безусый. Посмеялись, я сказал уборщице, чтобы портрет выбросила, пообещал купить новый, под стеклом.

— Ну и что?

— С бухты — расстрел, с барахты — до двадцати пяти лет без права переписки. Такова у нас судебная практика. Кто-то донес, приехал «воронок», и пошел я по этапам.

— Как же выжил? Сибирь все-таки — это тебе не Крым.

— Апперкот охраннику в тайге, и ты свободен. А дальше, как в известной песне:

Случайно встретил в вагоне мужика, очень похожего на меня, правда, немного постарше. Теперь я Ланцов, и паспорт не поддельный. Уйдут немцы, устроюсь работать шахтером в Донбассе, закрепятся они — придумаем чего-нибудь полегче.

— Да не уйдут никуда немцы. Скоро появятся здесь, и навсегда, откроем торговый дом в Белгороде или Харькове.

— Где бы ни работать, важно, чтобы платили хорошо.

— Ты поработай со мною, будешь получать больше любого шахтера, даже самого главного.

— Врешь небось?

— Что ты! Будешь получать… без вычетов, — покосился Егор на Скрипучего, сидевшего с опущенной головой на диване, — выполнил задание, получай за труды без расписки, — улыбнулся он своей шутке.