Богдан Сушинский - Черные комиссары

– Ну, что я тебе могу сказать, комбат? – молвил Кречет после того как, в свою очередь, комендоры укрепрайона получили приказ Гродова почистить и зачехлить орудия. – Со стрельбой холостыми еще будем разбираться, исходя из записей твоих управленцев огнем. А что касается реальных целей – двух старых списанных барж, превращенных нашими мастерами в макеты линкоров, которых до залпа тащили на линях два бронекатера Дунайской флотилии, то одна из них потоплена, а другая серьезно повреждена.

– Катера, надеюсь, не зацепил? – встревоженно спросил Дмитрий.

– Был риск, комбат, был, но как без него-то в военном деле? Перед самой стрельбой они ушли в сторону, предоставив макетам двигаться по инерции. Но если бы твои комендоры сплоховали… Но обошлось, ни единого осколка у бортов БК не зафиксировано, хотя взрывы, говорят, были такие, что султаны воды – под небеса, да и волны – девятым валом.

– Снаряды-то у нас особые, так что извините, – посочувствовал он командам бронекатеров, явно не приспособленных для плавания в штормовом море.

– А что там наш проверяющий подполковник говорит? Впечатлениями не делился?

– Командир дивизиона просит вас, товарищ подполковник, – схитрил Гродов, стараясь как можно скорее довести весть о своих успехах до представителя штаба округа. – Обе цели мы, говорят, поразили. Передаю трубку.

– Оценки оглашать будем в штабе военно-морской базы, – проговорил Зацепин, как только трубка оказалась у него в руке. – Но уже сейчас могу сказать: действовали краснофлотцы 400-й береговой стационарной батареи слаженно и профессионально.

– А мои комендоры только так и действуют, – донеслось из трубки до слуха Гродова. – Там у меня все люди военные.

– Не перехваливай, майор, не перехваливай, – недовольно осадил его проверяющий.

Когда Гродов с подполковником вышли из бункера, сразу же ощутили на себе дуновение сухого степного ветра, под напором которого туман постепенно развеивался, совершенно зримо растворяясь в глубинах морского пространства. И в этих же глубинах зарождались первые лучи восходящего солнца.

– Что это за люди у тебя, из особого десантного отряда морской пехоты? – спросил подполковник, ступив на тропу, ведущую к причалу. – Что за отряд такой?

– Особый, секретный, который еще только формируется.

– Командование намерено увеличивать гарнизон укрепрайона?

– Скорее усиливать десантно-ударную мощь морской пехоты Дунайской флотилии.

– Разве у флотилии есть подразделения морской пехоты? – удивленно оглянулся подполковник на спускающегося вслед за ним комбата. – Почему впервые слышу?

– В том-то и дело, что до сих пор их не было.

Подполковник вновь оглянулся на Гродова и понимающе кивнул.

– Хотя давно всем понятно было, что в таком гигантском устье одними катерами да мониторами не обойтись. А полевая пехота к водным броскам тоже в большинстве своем не подготовлена. Для морских десантов нужна особая закалка, особый форс, кураж…

– Ну, уж чего-чего, а куража у морской пехоты всегда хватало.

Подбежав к ним, Мищенко поинтересовался, следует ли ожидать хоть какой-то имитации высадки вражеского десанта, однако снисходительную ухмылку подполковника комбат дополнил основательным разъяснением:

– Десанта уже не будет, ибо вся вражеская эскадра благополучно отправлена огнем нашей доблестной батареи на дно.

– И хотел бы по-настоящему повоевать, – проворчал мичман, – так, нэ судылося ж!

– Еще навоюемся, мичман. Но поскольку ваши бойцы – из особого десантного отряда, то два часа вам на полевой утренний сон, а затем ваша задача – укрепить валы на восточном и западном участках береговой линии обороны, то есть там, где они уже частично созданы, – указал Дмитрий на каменные завалы, лишь недавно появившиеся на изгибах «пляжа».

– Это на случай прорыва противника вдоль берега моря, – согласно кивнул Мищенко.

– После чего займетесь окопами круговой обороны командного пункта, часть из которых вы сейчас занимаете. О завтраке старшина батареи позаботится.

– Кстати, окончательно сформировать наш отряд обещали сегодня, товарищ капитан.

– Это решат без вас, мичман. Считайте, что десантная подготовка вверенных вам краснофлотцев уже началась.

Они взошли на причал, и какое-то время Гродов напряженно всматривался в очертания корабля, который постепенно, словно на фотопленке, проявлялись в туманной дали. Он по-доброму позавидовал капитану этого судна, перед которым завтра, возможно, откроются берега Босфора, и которому вновь предстоит «курить в Стамбуле злые табаки». Ведь тоже капитан, а какие разные судьбы! Сейчас Гродов завидовал ему как капитан капитану. Как бы ни сложилась доля капитана этого судна, ему не придется неделями, месяцами просиживать в подземельях укрепрайона.