Вячеслав Чистяков - Альянс предателей

– Привет, дядя Ваня.

– А? Привет.

Она прошла на середину комнаты и, усевшись на пол, стала пристально наблюдать за гостем. Заметив это, Иван понял, что следует что-то сказать, но на ум ничего не приходило.

– Как дела в школе? – Наконец выдавил он.

– Хорошо.

Разговор зашел в тупик. О чем следует говорить с маленькими девочками, Иван не знал. Находясь в обществе двух женщин – матери и дочери, он практически находился в семье, в чужой, но близкой ему и от этого становилось не по себе. Он давно забыл, что значит семейная жизнь и теперь с каждым днем чувствовал, что эта жизнь не его. Он не создан для всего этого, не создан для счастья и не создан для того, чтобы нашелся человек, который смог его полюбить или хотя бы понять. Он не мог себе представить такую жизнь, в которой он являлся бы отцом этого семейства. Работал бы где-нибудь в офисе, а по вечерам приходил домой и сидел вот так перед телевизором, поглощая горячий ужин.

– Подружилась уже с кем-нибудь? – Слишком резко спросил гость, так что Лиза вздрогнула.

– Да, подружилась. – Увлеченно стала лепетать девочка, с одной женщиной, она очень хорошая.

– Твоя учительница?

– Нет. Она моя подруга. Её зовут Королева.

– Странное имя. – Заметил Иван. Он практически не слушал Лизу и по-прежнему был погружен в свои мысли.

– Ну это она из игры. – Запротестовала девочка.

– А, вы играете?

– Ну да. Дядя Ваня, ты такой странный.

– Это воспитательница из группы продленного дня. – Пояснила вошедшая в комнату Анна. Иван успел заметить, что она сменила халат на домашнее, но в тоже время довольно изящное платье, губы ее обрели бардовый оттенок. – Большая выдумщица. Я ее ни разу не застала, но Лиза от нее в восторге.

– Понял. – Кивнул Иван и тут же осекся. Для такого ответа он выбрал самое неподходящее место и собеседника.

Анна заметила смятение гостя и улыбнулась.

– Может чаю?

– Конечно. – Поспешно закивал Иван, вспоминая, чем закончилось их предыдущее чаепитие.

Анна поспешно вернулась на кухню. Лиза тоже убежала вслед за матерью, и Иван снова остался в комнате один. Он больше не мог оставаться наедине с мыслями и, включил телевизор. Телевидение – истинная благодать для человечества. Где еще можно отвлечься от грустных и заумных мыслей и забыть обо всем, просматривая агитационные программы и бесконечные телешоу, заставляющие людей деградировать? Как и в древние времена, людям необходимы хлеб и зрелища, и зомбоящик прекрасно справлялся с задачей по оболваниванию человеческого рода.

Иван прощелкал несколько каналов с рекламой и покачал головой. Реклама в последнее время была повсюду. На домах, в парках, в кафе, в газетах, на упаковках от продуктов, иногда становится страшно даже снять штаны, боясь увидеть там рекламу.

Наконец каналы с дурацкими передачами, не имеющими смысла закончились, и Иван остановился на новостях. Сюжет про норвежских контрабандистов на границе закончился, и диктор с серьезным видом произнес:

– В колонии особого режима «Полярная сова» произошел крупный пожар. По предварительной информации пострадали двое заключенных. С места событий, наш корреспондент…

– Как страшно жить. – Послышалось за спиной. Иван и не заметил, когда Анна вернулась в комнату.

– А что страшного то? – Не понял он.

– Постоянно что-то случается. – Как-то слишком абстрактно произнесла Анна. – А у нас в городе так вообще. – Она обошла диван и села рядом с гостем. – Ты слышал про эти страшные ограбления?

Иван поежился.

– Конечно, все слышали. За год ограбили несколько банков.

– Как страшно жить. – Повторила Анна. – Они врываются с оружием, а если они кого-нибудь убьют. Ох, я бы умерла на месте от страха.

– А ты тут при чем?

– Мне надо идти в банк, завтра, а я боюсь. Боюсь, а вдруг эти гады решат его ограбить? – Она посмотрела в глаза гостю и в них он увидел неподдельный страх.

Иван привлек Анну к себе.

– Не бойся. Завтра твой банк никто не ограбит. – Максимально убедительно произнес он.

– Откуда тебе знать? – Тон Анны стал более спокойным.

«Действительно, откуда»?

– Знаю и всё.

– Ваня, я боюсь.

– Хорошо, завтра схожу с тобой вместе в банк. – Грубая рука Ивана со всей нежностью, на которую ее владелец был способен, гладила маленькую головку хозяйки квартиры по шелковистым черным волосам.

– Правда? – Её глаза загорелись как у ребенка.

– Конечно.

Она прижала голову к его груди и на несколько минут как будто оцепенела. В эти приятные любому человеку мгновения, Иван снова задумался о том, что это не его жизнь, а еще о том, что такой жизни он просто недостоин. В себя хозяйку привел невнятный голос дочери с кухни. Подняв голову и поправив волосы, она с улыбкой проговорила: