Илья Бушмин - Рожденный убивать

— Охренеть, Аксенов! Ну возьмем мы Сиплого, и что? Что это даст? Если они отсекли хвосты, они в курсе, что мы знаем про Сиплого. И Сиплый это знает. Значит, он уже зачистил все, что можно. Гарантирую, на обыске мы ничего не найдем. А предъявить Сиплому — нечего. Вообще нечего.

— Надо рискнуть, Петр Дмитриевич, — решительно сказал Аксенов. — У нас просто не осталось других вариантов.

Хохлов вздохнул.

— Хрен с тобой. Делай что хочешь.

Это Аксенов и рассчитывал услышать. Потому что у него был план. Отключившись, он сразу же перезвонил Колокольцеву.

— Никит, ты сейчас в управлении?

— Пока да.

— У тебя есть ключи от моего кабинета?

— Ээээ… где-то валялись.

— Найди их. У меня в среднем ящике стола валяется запасной ключ от сейфа. В сейфе сверток. Там сто граммов анаши.

Колокольцев был удивлен.

— И… что мне с ней делать? Забить косячок и получать удовольствие?

— Создавать доказуху.

Меньше чем через час в квартиру Сиплого влетел спецназ. Когда бойцы СОБРа вышибли дверь, Сиплый с бутылкой пива сидел перед телевизором. Он вскочил, уронив бутылку, которая разлетелась на мелкие осколки. В ту же секунду в комнату ворвались автоматчики в камуфляже и бронированных шлемах.

— На пол! Работает СОБР!

Они грубо швырнули Сиплого на пол, скрутили ему руки. За ними быстро вошел Колокольцев. Пока спецназовцы заковывали руки задержанного в браслеты, Колокольцев вытащил из кармана сверток с изъятой у Сидякина марихуаной и сунул его на одну из полок.

— Уводите его, — бросил он бойцам, после чего крикнул в коридор: — Заводи!

В квартиру вошли Давыдов и двое соседей Сидякина. Давыдов указал им рукой вперед:

— Понятые, заходите. Сейчас в вашем присутствии будет произведен обыск…

Комната, куда стекалась запись со всех камер наблюдения ресторана, располагалась в подвале. Начальник охраны заведения лично сопровождал Аксенова.

— Какой отрезок времени вас интересует?

— 7:35, — ответил Аксенов. — Камера на входе.

Шеф охраны кивнул специалисту за мониторами. Тот застучал клавишами клавиатуры, и на одном из мониторов всплыла запись с фасадной стороны ресторана. Часы внизу указывали время: «19:35:01». Камера захватывала тротуар, дорогу и часть перекрестка.

— Сейчас там проедет красная «шевроле-нива», — сказал Аксенов, склоняясь к монитору.

Через несколько секунд по дороге пронеслась машина Худого. Специалист нажал кнопку паузы. «Нива» замерла, демонстрируя левую часть кузова.

— Она повернет направо. Когда начнет поворачивать, нажмите паузу.

Запись снова ожила. «Шевроле-нива» прокатила несколько метров до перекрестка и стала заворачивать. Перед тем, как ей исчезнуть из вида, специалист остановил картинку. Аксенов прищурился. В кадре всплыл номер, но он был под наклоном и на приличном расстоянии — Аксенов не мог ничего разобрать.

— Черт, номера не видно.

— А, вам номер машины нужен? — специалист критически взглянул на монитор. — У нас камеры хорошего разрешения. Мы специально такие закупаем. Пару раз они себя уже оправдывали. Я могу увеличить картинку.

— Насколько?

— А насколько вам нужно?

Несколько манипуляций мышкой — специалист выделил фрагмент с номером машины. Пара щелчков кнопками — фрагмент заполнил весь экран, но номер по-прежнему не читался — картинка состояла из крупных квадратиков, в которых нельзя было разобрать ничего.

— Секунду, сейчас почищу, — успокоил специалист.

И ему это удалось. Картинка прояснилась на глазах. Аксенов не мог поверить. Выхватив из кармана телефон, он позвонил в управление.

— Это Аксенов. Есть номер машины Худого. Записывай: Аркадий 118 Ульяна-Константин.

В комнате для допросов городского УВД Колокольцев и Давыдов пытались расколоть Сиплого. Но закованный в наручники преступник, оправившись от первого шока, был невозмутим.

— Я не знаю, кто убил Сидякина. Я даже не знал, что его убили. Он просто не вышел на работу и все. Я думал, он забухал.

— Думаешь, мы тебе поверим?

— Ваше дело доказать. Думаете, что я что-то сделал? Докажите. Я чист.

— Я бы так не сказал, — хмыкнул Давыдов, показывая ему бумагу. — Это протокол обыска в твоей квартире. У тебя дома мы нашли довольно солидный сверток с анашой. Граммов на сто потянет.

— Что? — опешил Сиплый. — Какая, нахрен, анаша?

— Растительная, Сиплый.

— Вы… Охереть. Вы меня подставить решили?

— Ты сам себя подставил, сморчок, — буркнул Колокольцев. — Когда с Жилой связался.