Андрей Воронин - Смерть знает, где тебя искать

Тот долго не мог проглотить жидкость, девушка зажимала ему рот рукой. А затем произошло чудо: турок наконец-то сглотнул согретое во рту спиртное и тут же отрубился, будто бы тумблер в нем выключили. Он поджал под себя ноги, сунул под голову руку, сжатую в кулак, и тихо засвистел носом. Худосочный мужчина лежал в позе эмбриона, абсолютно безопасный и беспомощный.

– Ишак мусульманский, – негромко произнесла Рита, оглядывая турка, который ей порядком надоел. Несмотря на внешнюю физическую слабость, в сексуальном плане он был ненасытен. Возможно, дело было в том, что зря тратить энергию турок не любил, во время секса сам оставался неподвижным, зато вовсю гонял партнершу.

– Ну вот ты и угомонился.

Рита подождала на всякий случай пару минут. Турок не просыпался. Впервые за все время их встреч Рита прикоснулась к кожаному портфелю. Тот показался ей липким, словно натертым растительным маслом. Она отстегнула кармашек и завладела трубкой мобильного телефона.

«Да, – подумала она, – если у меня сорвется, то мне не жить. Но и в этой дыре с такими клиентами долго не протянешь. С их кормежками и временем, отведенным на сон, через год потеряешь товарный вид.»

Трубка осталась лежать на столике, а Рита собрала в комнате все, что нашлось бумажного – газеты, документы из портфеля турка. Она торопливо мяла газетные листы, бумажные страницы и складывала их в кучу под окном. Рядом высилась вторая куча – из постельного белья. Дверь изнутри запиралась на ключ, но этому замку Рита не доверяла, знала, что снаружи, даже если ключ вставлен в замочную скважину, замок можно открыть вторым ключом. Поэтому она затолкала в замочную скважину косметический карандаш и обломала его у основания. Теперь попасть в комнату можно было, лишь высадив дверь.

– Ну, с богом! – прошептала Рита, усаживаясь на пол у окна.

В одной руке она держала телефонную трубку, в другой – газовую зажигалку, заимствованную из кармана костюма, принадлежавшего турку. Первым делом она позвонила в пожарную службу. Она почти на сто процентов использовала тот скудный запас английских слов, который ей предоставила школа в детском доме, и с десяток турецких слов, выпытанных у турка.

– Огонь! В доме огонь! – прикрывая микрофон рукой, хриплым голосом говорила Рита.

Адреса публичного дома она, естественно, не знала, но зато из ее окна можно было рассмотреть табличку на доме, стоявшем на другой стороне площади, где располагался отель.

– Огонь в доме напротив! – и Рита назвала адрес отеля.

Она рассчитала правильно. Английский язык и то, что был назван адрес отеля человеком, скорее всего плохо знающим город, сработало. Дежурный принял вызов. Теперь оставалось только ждать и молить Бога о том, чтобы диспетчер пожарников не перезвонил владельцу публичного дома, а тот в свою очередь не успокоил бы его, сказав, что никакого пожара нет.

На счастье Риты, владельца не оказалось на месте, а пожарники не стали утруждать себя поисками других номеров. Минут через пять Рита услышала вдалеке завывание сирены пожарной машины.

Зажигалка щелкнула, язычок пламени лизнул скомканную газету, и бумага занялась практически мгновенно. Детдомовская Лиса бросала в костер одну за другой простыни, а когда машина показалась на площади, зажгла и занавески. Снаружи картинка выглядела вполне убедительно: окно, за ним яркие языки пламени. Стулом Рита выбила окно, горящие шторы ветром вытащило на улицу.

Внизу уже начиналась паника. Рита успела заметить охранника публичного дома, который выбежал навстречу машинам – бросил взгляд на фасад дома и, определив, в какой комнате горит, побежал назад.

Тщедушный турок на поверку оказался не таким уж легким. Рита с трудом сумела поднять его с кровати, перекинув руку мужчины себе через плечо. Она не могла понять, проснулся ее требовательный клиент или нет, он сопел, что-то бормотал, голова его моталась, словно бы в шее были не позвонки, а одни расслабленные мышцы, а черепе пересыпался сухой песок. Но феска крепко держалась на макушке – словно гвоздиками прибита.

Рита подволокла турка к окну и закричала. Как раз в этот самый момент в дверь принялись стучать, сперва кулаками, затем ногами, а уже после сильно ударили плечом. Петли хрустнули, и дверной косяк ощерился желтыми острыми щепками.

Наконец турок раскрыл глаза и посмотрел на Риту. Он был настолько пьян, что даже не чувствовал запаха дыма, не ощущал, что стоит босыми ногами на все еще тлеющих обрывках бумаги. Горели простыни и одеяла, дым, подхваченный сквозняком, тут же уносился в окно.