– Подожди, командир! Я тебе уже рассказывал про мины «Медальон». У нас на испытания взяты только четыре штуки. Прихвати с собой, вдруг сгодится… Есть у тебя в отряде сапер?
– Головин! – позвал я ефрейтора контрактной службы. – Прими у товарища лейтенанта груз. И инструкцию выслушай. Это может сгодиться.
– У вас с собой какие мины? – поинтересовался лейтенант.
– Светошумовые, – ответил я. – Четыре штуки. Хватит, чтобы всех ментов в районе ослепить и оглушить. Вместе с твоими четырьмя будет нормальное минное поле. Спасибо, Валерий Вазгенович. И на всякий случай держи наготове дрон самолетного типа с ракетами, даже оба. Если что потребуется, я сообщу через майора Колокольцева.
– Мы и сами сможем увидеть через компьютер Неумыволнова.
– Договорились. Следите за нами. Ориентируйтесь по обстановке. И учтите при этом, что обстановка обычно быстро меняется. Это реальная война. В случае какой-то непонятности обращайтесь к младшему сержанту. Варкухин – опытный вояка, сможет ситуацию просчитать.
Поблагодарив Хачатурова, я стремительно пошел вперед, пока еще кто-то не остановил меня…
Мой взвод хорошо обучен передвигаться и быстро, и неслышно. Можно, конечно, просто передвигаться быстрым шагом, можно бежать, перемежая пробежки с быстрым шагом. Все зависело от того, какой стиль, ритм и темп выберет командир. Я то есть. Мои солдаты знали, что я всегда сразу, практически с места, беру высокий темп передвижения, давно привыкли к этому и не испытывали неудобства от того, что после длительной пробежки я предпочитал не заставлять быстро идти, а разрешал отдохнуть, с единственным обязательным условием при этом – необходимо было быстро восстановить дыхание, наклонившись и разводя в стороны руки.
Мы преодолели примерно двенадцать километров, на пару километров больше, чем в обычном марш-броске, когда я дал команду к отдыху.
– Хорошо, что технарей с собой брать не пришлось. Иначе сейчас еще и половины пути не пробежали бы, – заметил старший сержант Соколянский.
Я давно уже научился отказывать себе в чувстве превосходства. И своих солдат к тому же старался приучить. Поэтому ответил старшему сержанту с укором:
– А ты умеешь делать роботов? Пусть даже не боевых, пусть таких, что по утрам кофе в постель подают…
– Такие, товарищ старший лейтенант, даже лучше. Кофе в постель принесут, останется только перемолоть и заварить. А потом робота угостить. Так?
– Где бы взвод сейчас блуждал, если бы не их «беспилотники»! – дал я оценку технарям. – Или ты не согласен?
– Согласен. Это я так, для приличия ворчу. У мамы когда-то научился…
– Я понимаю, так дыхание легче восстанавливается…
Больше к этой теме старший сержант не возвращался. И никто из солдат об этом не говорил. Они у меня вообще молчаливые парни. Я сам не болтун, и они стараются больше молчать, если нет необходимости говорить. Мой заместитель, пожалуй, самый разговорчивый во взводе. Но и молчать он тоже при необходимости умеет, поскольку умение молчать в спецназе всегда ценится. Неосторожно произнесенное слово, когда сидишь в засаде, способно всех выдать…
Отдыхали мы стандартные полчаса, а потом в том же высоком темпе ушли на следующий отрезок дистанции. В середине третьего перехода были уже в ущелье. Здесь пришлось, правда, потерять время, соблюдая осторожность, потому что в ста пятидесяти метрах от входа стояли два «раненых» ментовских грузовика с поднятыми капотами и бронеавтомобиль «Тигр», который я правильно определил по контурам при взгляде сверху. Неподалеку у костра сидели четверо ментов. Видимо, водители трех машин и еще кто-то с ними.
Перед тем как подойти к входу, я потратил добрых пять минут на рассматривание скал с помощью бинокля с тепловизором. Тем же занимались и мои бойцы, используя тепловизионные прицелы своих автоматов. У ментов мог и должен быть оставлен среди скал часовой, но его не оказалось. Охранники, как и официальное тыловое прикрытие, из ментов никакие. Но это их и спасло, в лучшем случае, от определенного количества тяжелых побоев. Бить мои парни обучены в таких случаях сразу «на отключку». А подобный удар – это гарантированное сотрясение мозга и сопутствующий перелом, например, челюсти или носа. Мы отрабатывали на занятиях такую ситуацию, когда часовой измеряет шагами расстояние от камня до камня в одну и в другую сторону, и в один прекрасный момент из-за камня, на котором он недавно сидел, вылетает что-то большое и непонятное на всю оставшуюся жизнь, и все. Глаза часового закрываются надолго, вспомнить он ничего не может, потому что просто не успел увидеть. А это «непонятное», что из-за камня вылетело, просто нанесло в прыжке удар коленом в челюсть. Эта участь ждала бы часового, которого менты должны были выставить, решись они соблюдать элементарные правила безопасности. Но они этими правилами пренебрегли и потому себя обезопасили. Только себя, но вовсе не всю остальную свою группу. Остальная группа, возможно, обрекала себя на судьбу незавидную, ввязавшись в такое противостояние.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу