Сергей Самаров - Главарь отморозков

При взгляде на рядового Стукалова и лейтенанта Хачатурова я понял, что требуется устроить хотя бы короткий привал, и остановился.

– Валерий Вазгенович, а «беспилотник» самолетного типа тоже может такую же разведку вести, как вертолет? – Вопрос мой был не случайным, поскольку мой взвод в прошлую командировку на Северный Кавказ уже работал вместе с двумя операторами, которые управляли дроном самолетного типа, правда, только чисто разведывательным, нести боевые заряды тот «беспилотник» не был приспособлен. Они тогда и объяснили мне разницу между этими двумя видами дронов. Дрон самолетного типа летает несравненно быстрее и на дальние расстояния. При этом сам держится на большой высоте и имеет камеры, способные к многократному цифровому увеличению. Дрон вертолетного типа держится на сравнительно небольшой высоте, более медлителен в передвижении, но менее заметен за счет использования электродвигателей – шума издает меньше. И, конечно, более экономичен и дешев в эксплуатации. Предназначен для проведения локальных операций с небольшим охватом контролируемой местности.

Мы шли уже около часа и должны были бы догнать группу ликвидаторов ФСБ. Десять обещанных километров мы преодолеть успели с лишком, хотя по карте я и не измерял пройденное расстояние. Однако не только не догнали, но и в поле зрения нашего «летающего ока» группа не попала. Я даже несколько раз подключал инфракрасную и тепловизорную камеры, но никого так и не увидел. Выводов можно было сделать два. Первый – группа ликвидаторов нашла следы и свернула по ним в одно из двух пройденных нами ущелий, уйдя в прямое преследование. Второй – опять же нашла следы и, не дожидаясь нас, отправилась догонять банду. При этом варианте я допускал, что ликвидаторы умеют ходить приблизительно со скоростью спецназа ГРУ, и тогда нам предстоит просто постепенно догонять их. Но бандиты так ходить не умеют, значит, их догонят, и завяжется бой, в разгар которого должны появиться мы. Чтобы найти эту группу, и требовалось запустить «беспилотник» самолетного типа. Он быстро пролетит все возможные маршруты, и мы будем знать обстановку.

– Испытать хочется? – спросил Хачатуров.

– Нет, работать хочется. Нам уже не до испытаний. Есть у дрона разведывательные функции? Может он передавать нам изображения, как первый дрон?

– Может. Только у него не разведывательные функции, а камеры поиска целей. Находит, показывает оператору, и тот решает, стоит атаковать или не стоит. Но использовать эти камеры для разведки никто не запретит.

– Сколько времени потребуется для монтажа катапульты? – Я запомнил, как запускается «беспилотник» самолетного типа.

– Десять минут. Будем запускать?

– Будем.

– Стукалов! Приступай к монтажу.

Рядовой козырнул почти радостно. Он, кажется, думал только о том, как ему растянуть отдых. А сборка катапульты в сравнении с маршем взвода казалась рядовому полноценным отдыхом. Наверное, и его лейтенанту тоже, потому что глаза Хачатурова светились радостью…

Я внимательно наблюдал за монтажом катапульты и начал понимать, что это не настоящая катапульта в классическом понимании такого инженерного сооружения, а только условное название достаточно сложного механизма. А наблюдал я не потому, что опасался нерасторопности и намеренного замедления процесса сборки с целью подольше отдохнуть, а просто привычно запоминал последовательность, чтобы при необходимости суметь заменить кого-то. Но пока не требовалось ни заменять, ни помогать. Помощников было много, да и без них солдаты группы технической поддержки справились бы сами. А что касается отдыха, то еще до начала сборки я предупредил, что самолет отправится в скоростной маршрут на поиск группы ФСБ и банды, а мы будем ждать результатов на месте, потому что я не знаю, в какую сторону нам придется идти.

– Катапульта, кстати, громко стреляет, – предупредил Хачатуров. – Мы здесь никого этим не напугаем? Как, командир?

– Здесь напугать можно разве что кабанов. Их в здешних местах много развелось. Бандиты, правда, иногда охотятся на них, хотя мусульманам есть свинину и запрещено. Но кабанов развелось больше, чем бандитов. Я все удивляюсь, как они нам до сих пор не встретились. Даже «беспилотник» их не увидел. Не иначе, спугнул кто-то. Кабаны по натуре нелюдимые существа и мрачные. Встречаться, чтобы поболтать с людьми, не любят…

Бойцы моего первого отделения, и частично второго тоже, несли вместе с солдатами группы технической поддержки несколько небольших ящиков из тех, что не распаковывались на месте посадки «Ми-26». Ящики были дощато-фанерные, нелегкие сами по себе, и окрашены в стандартный для армии темно-зеленый цвет. По осторожности, с которой с ними обращались, я понял, что это, скорее всего, ракеты для дрона-бомбардировщика. Ящики по размеру были небольшие, совсем не такие, как, скажем, с зарядами для РСЗО [13]. Один из них вообще был короче других, и нес его один человек. Именно этот ящик и вскрыл лейтенант Хачатуров, едва закончился монтаж катапульты. Сама катапульта представляла собой некое подобие лыжного трамплина с небольшим перепадом высот, только дрон «прыгал» с этого трамплина не на лыжах, а проезжал на профильных рельсах, которые не позволяли ему свалиться вбок и вообще покинуть катапульту до того, как она будет полностью преодолена. На катапульту Валерий Вазгенович установил то, что достал из ящика. Это походило на артиллерийскую гильзу большущего калибра, только укороченную в длину и не имеющую как такового снаряда. Догадаться было не сложно, что снарядом должен стать сам «беспилотник». Его как раз заканчивал собирать другой солдат.