Игорь Берег - Приказ есть приказ

Серхио спросил португальца:

– Внутрь пытались заглядывать?

Тот отрицательно помотал головой.

– Страшно стало. Я ведь один сюда приезжал в прошлый раз. Так, вокруг походил, сфотографировал. Хотел сначала в какой-нибудь географический журнал написать, но потом лень стало. Все равно никто сюда не приедет его изучать.

– Не скажите, – возразил кубинец. – Бывают такие фанатики, что им никакая война помешать не может. Прутся в самое пекло, лишь бы найти что-то интересное и древнее. Эх, жалко, у меня фотоаппарата нет!

– Я вам потом пленку подарю, – пообещал Фернанду. – Я ее проявил, но даже карточки не печатал, нет у меня нужной аппаратуры.

– Договорились! – обрадовался Тибурон. – С меня бутылка!

– Кто говорил, что местных поощрять нельзя? – подколол его Миронов.

– Так то местных! А Фернанду вообще не из этой страны, у него мышление другое! – возразил капитан.

Толик Монастырев деловито поинтересовался:

– Вход будем искать? Этот португалец знает, где он находится?

– Он говорит, что внутрь не лазил, побоялся.

– А чего тут бояться? – пожал могучими плечами Портос. – Духов местных? Так они с голодухи, наверное, померли! Вдруг найдем что-нибудь интересное?

– Ну и как ты в темноте блуждать будешь? – скептически спросил Евгений. Ему что-то не очень хотелось входить в это мрачное строение.

– Фонариков нет? Значит, факелы смастерим! – не унимался Монастырев.

Но два фонарика нашлись у Сандоша, причем не на батарейках, а на подзаряжающихся аккумуляторах, мощные, большие. Луч они давали почти как у прожектора.

– Вот, – обрадовался Толик. – С таким светом мы все там разглядим!

– Погоди, – попытался охладить его пыл Евгений. – Вход еще найти нужно. Где ты его искать будешь в этих зарослях?

– А мы их немного расчистим! – не сдавался новоявленный археолог, помахивая местным вариантом мачете, прихваченным из машины. В Анголе их называли катанами, как самурайские мечи.

Как всегда в спорах с Монастыревым Евгению возразить было нечего. Умел Толик находить убойные аргументы. Зачастую он просто шел напролом и оказывался прав.

Не тратя попусту времени, Портос приступил к работе. Кубинский солдат взялся за вторую катану. И пошла рубка! Евгений, Серхио и португалец отошли в сторонку, чтобы не мешать этой сафре. Ребята махали короткими саблями так, что только ветки в стороны летели. Сначала они прорубились к основанию пирамиды, а потом, двигаясь в разные стороны, стали это основание расчищать.

– Знаешь, о чем я подумал? – сказал задумчиво Тибурон.

– Ну?

– Вот посмотри. В Египте – пирамиды. В Мексике – тоже. И здесь, оказывается, имеются. Такое впечатление, что одна и та же цивилизация их строила.

– Ну, в Египте пирамиды все-таки побольше этой, – возразил Евгений.

– Не в размерах дело, – отмахнулся кубинец. – В форме!

– Ничего удивительного! Самая простая, экономичная и красивая форма. Ты посмотри, ее же удобнее всего строить! Сначала кладут широкий фундамент, потом на него затаскивают камни числом поменьше. И так до самой вершины. Все примитивно! А вообще должен тебе сказать, что ученые во всем мире уже задумывались над сходством египетских и мексиканских пирамид. Теперь, если сюда доберутся, новые загадки появятся, а они новые теории придумают.

– Только возраст пирамид в разных частях света сравнить нужно: где они раньше появились, оттуда этот народ и двигался! – продолжил эту странную научную дискуссию Тибурон.

– Слушай, – невольно рассмеялся Евгений, – не тем ты занимаешься! Тебе не в армии служить надо, а в университете учиться!

– Так я и учился. На историческом. Только с третьего курса ушел в военное училище. Решил, что в качестве офицера я больше пригожусь.

– Кому пригодишься? – не понял Евгений.

– Кубе, – ответил капитан таким тоном, что заставил Миронова взглянуть на него другими глазами. Оказывается, у этого парня в душе хранились идеалы, которых советский майор уже благополучно успел лишиться. Впрочем еще несколько лет назад он и сам искренне полагал, что своей службой приносит пользу величайшей державе в мире – Советскому Союзу, его Родине. Но с годами здоровый цинизм сменил патриотический огонь и, оставаясь все же советским офицером и гражданином своей страны, Евгений теперь не верил, что быть гражданином СССР – самое почетное звание. Он кое-что успел повидать во внешнем мире, за «железным занавесом» и знал, что в большинстве цивилизованных стран люди живут лучше и богаче, чем в Союзе. Хотя не взялся бы утверждать, что счастливее.