Александр Шувалов - Чистодел

Прошел всего лишь год, между прочим. За это время Скороход стал еще толще. У него наметился третий подбородок.

Черт, а ведь когда-то это был стройный поджарый мужик, лучший бегун из всех, известных Владу. Причем на любые дистанции. Видели бы вы, с какой скоростью он переставлял длинные и мускулистые, сухие, как у оленя, нижние конечности. Никто и никогда не мог угнаться за Скороходом. Отсюда и прозвище, приклеившееся навечно. Хорошо хоть, что у Сашки хватает чувства юмора и он не обижается на это сейчас.

Впрочем, однажды Скорохода все-таки настигли. В его правое колено угодила одна-единственная пуля, разрывная, запрещенная сразу всеми законами, конвенциями и покойной принцессой Дианой. Лично.

Ногу спасти удалось, но толку от этого вышло немного. Нижняя правая конечность категорически отказывалась гнуться, да и опираться на нее при ходьбе особо не стоило.

Начальники оставили Скорохода в кадрах, правда, с живой работы выдернули и пересадили за стол. Он там вполне прижился. Вскоре выяснилось, что мозги у отставного бегуна работают даже гораздо быстрее, чем когда-то ноги. Так он служил, скучал и толстел.

– Чай, кофе?

– Чай, – пропыхтел бывший непревзойденный бегун. – Только без сахара, я на диете.

– Уважаю! Ну, излагай, зачем звал.

– Темка! – Барышня прыгнула мне на шею и прижалась крепко-крепко.

Мы, как пишут в дурных романах, сплелись в объятиях.

– Отпусти, задушишь! – заявила она, отступила на шаг, с интересом оглядела меня с ног до головы и полюбопытствовала: – Ой, а что это мы так покраснели?

Лифчик носить надо, вот что. И вообще. За те пару лет, что мы не виделись, девушка заметно похорошела, сменила духи, а заодно и прическу. Такую, с виду незатейливую, не сделаешь в занюханной парикмахерской на два кресла у рынка.

– Рад тебя видеть, – сказал я и вытер физиономию платком. – Ну и жара!

– Да что ты говоришь! – Дина расхохоталась. – Пошли уже, пропажа. – Она схватила меня за руку и потащила за собой.

– Временные финансовые трудности? – поинтересовался я, загружаясь на заднее сиденье серого уродливого творения узбекского автопрома. – Раньше-то, помнится… – Два года назад моя лихая подруга раскатывала по Москве на японском внедорожнике.

– Скромнее надо быть, сам учил, – заявила она и умело вырулила со стоянки.

– На свою голову, – буркнул я и принялся открывать окошки. – Как в парилке.

– Извини, дорогой, с кондиционером проблемы.

– То есть он просто отсутствует.

– Именно. – Дина выехала на шоссе и прибавила газу. – Так где тебя носило, счастье мое?

– Понимаешь…

– Ладно, приедем, расскажешь. – Барышня обогнала блекло-зеленую «копейку», битком набитую полосатыми здоровенными сумками, и перестроилась в левый ряд. – В цветах и красках.

– Куда едем-то? К тебе на Таганку, в Большой Дровяной? – поинтересовался я.

– В другое место. – Дина прикурила от зажигалки на панели и поинтересовалась: – Пить хочешь?

– Еще как.

– Держи. – Она достала из бардачка полупустую, на удивление прохладную литровую бутылку и протянула мне, не оборачиваясь. – С газом, как ты любишь.

– Мерси. – Я принялся отвинчивать крышечку. – Слушай, а куда подевались знаменитые ма-асковские пробки?

– Так лето же. – Дина стряхнула пепел в окошко. – Ма-асквичи все разъехались, кто в Турцию с Египтом, кто на малую родину – в колхоз. По ягоды, – с удовольствием съязвила потомственная столичная штучка.

– Точно! Забыл. – Я приник к горлышку, сделал несколько жадных глотков и вдруг едва не поперхнулся.

Так уж вышло, что я поймал в зеркале над водительским сиденьем взгляд моей верной подруги, брошенный мельком. Внимательный такой и арктически холодный. То ли показалось мне со страху, то ли… А потому пить я на всякий случай прекратил, зато начал старательно изображать, будто продолжаю.

– Хорошо-то как! – Я наконец-то оторвался от бутылки, перевел дух, щедро плеснул воды на голову, потом умылся и протер грудь в разрезе рубашки.

Потом я опустил руку и принялся незаметно сливать воду на краешек сиденья.

– А ты как поживаешь, любовь моя?

– Нормально, – отозвалась она и выщелкнула окурок на дорогу. – Полный порядок.

– Дел-то много?

– А что?

– Боюсь, появился не вовремя со своими проблемами.

– Твои проблемы – мои проблемы, – с восточным акцентом отозвалась Дина. – Не парься по этому поводу. Во‑первых, мы с тобой не чужие…