Виктор Батюков - Русские ящерицы

Начался бой. Жаркий, кровавый он длился не более часа, но за каждый дом, за каждый переулок враг цеплялся так, что бойцам приходилось буквально выкашивать их оттуда. Треск автоматных очередей, взрывы гранат, грохот ПЗРК слились в один сплошной несмолкающий рев. Романов, как умелый, грамотный командир, всегда был там, где он нужнее всего. Четкие, взвешенные распоряжения спасали жизнь не одному солдату. Казалось, что бой он видит не из-за стены только что отбитого дома, а как бы сверху, охватывая своим взором весь аул. В пылу сражения капитан совсем забыл о слегка сутуловатом, жилистом спецкоре, который исчез из его поля зрения, как только началась стрельба. Вспомнил о нем лишь тогда, когда впереди раздались пулеметные очереди его БМП. «Молодцы, вовремя. – улыбнулся капитан потрескавшимися губами. – Не подвел Пархоменко. Да, а куда подевался наш «балласт»? Еще не хватало чтобы его завалили». Матеря навязавшегося на его голову корреспондента, он вышел на опустевшую улицу, и вглядываясь в лежащие там и тут трупы, пошел в направлении машин.

Из окна саманки граната вылетела так неожиданно, что Романов успел заметить лишь её движение. Доля секунды понадобилась ему чтобы осознать, что Ф-1 летит прямо в грудь, а это значит, что уже ничего не может его спасти. Спецкор вырос перед ним как из-под земли. Секунду назад улица была пуста, и вдруг он уже стоит, заслонив собой капитана. Дальше все произошло как в фантастическом фильме. Перехватив, на лету, гранату Александров упал на землю придавив её своим телом. Раздался приглушенный выбух, спецкора подбросило на несколько сантиметров вверх, треснувшие очки отлетели в сторону, и в тот же миг вокруг стало тихо, тихо. Осела дорожная пыль, подбежали солдаты, подняли и перевернули Александрова. К их всеобщему удивлению он дышал.

– Жив! – удивленно воскликнул один из бойцов. – Товарищ капитан, жив чертяка. Наверное, не сработала «лимонка».

– Да, скорее всего не сработала. – выходя из ступора ответил Романов. – Что со спецкором?

– Вроде как без сознания. Видимых повреждений, и крови на нем нет. – ответил все тот же солдат, внимательно осматривая корреспондента. – В рубашке родился.

– Да, да в рубашке. – эхом повторил капитан, не отрывая глаз от выжженного пятна в области груди Александрова. – Срочно грузите его на БМП и в санчасть.

– Есть. – бойцы осторожно подняли спецкора с земли и понесли к стоявшей рядом машине. Остальные принялись снова прочесывать аул по мере продвижения собирая убитых и раненых.

Романов стер с лица холодный пот, еще с минуту постоял, глядя на небольшую воронку в центре дороги, и вызвал по рации санитарные машины.

К вечеру, вернувшись в расположение, капитан сразу же направился в санчасть.

– Как там наш корреспондент? – спросил он у курившего рядом с палаткой фельдшера.

– А что ему сделается? – хмыкнул тот. – Пришел в себя, лежит, загорает. Слаб правда, но это видимо с непривычки. За Вами побегал, товарищ капитан, вот и выдохся. Ничего, думаю денек отлежится, и можно отправлять его отсюда к едреной фене.

Ничего не ответив Романов отбросил входной клапан, и оказался в просторном, коек на тридцать, помещении. На самой дальней лежал Александров.

– Вот, я тебе очки принес. – от чего-то смущаясь сказал капитан, кладя их на тумбочку.

– Спасибо. – тихо поблагодарил корреспондент близоруко щурясь в его сторону. – Без них абсолютно ничего не вижу.

– Я догадался. Правда они немного пострадали, видишь, вот одно стекло треснуло, но это же лучше, чем совсем без них. – в голосе Романова звучала такая досада словно это по его вине, разбились очки.

– Ничего страшного у меня есть запасные, только они не здесь.

– Вот и отлично, – улыбнулся капитан. – когда оклемаешься, перед отъездом, загляни ко мне.

– Всенепременно. –Александров закрыл глаза. Было видно, что, но так слаб, что даже этот короткий разговор измотал его. Романов еще с пол минуты вглядывался в бледное, осунувшееся лицо спецкора, затем повернулся, и тихо вышел из палатки. Фельдшер все еще стоял у входа о чем-то оживленно разговаривая с легкораненым солдатом. Завидев командира роты, он оборвал разговор, и подошел к капитану.

– Ну, что я говорил. Этот газетный червь от страха еще долго будет в себя приходить. А потом выпустит статейку где выставит себя героем. Встречал я таких писак. Услышат в километре от себя автоматную очередь или взрыв гранаты, так сразу полные штаны, и ко мне: «Спасите, помогите ранило, контузило!», а через неделю статья в полгазеты о том, как он лично духов штабелями укладывал.