Виктор Ковригин - Махно. Полковая казна

–Привет -, проворковала она,

–У меня вельвета нет, но вчера из «финки» (так местные Финляндию называют) мне привезли партию немецких бесшовных лифчиков. Надеюсь, у тебя найдутся любительницы такого товара? Если возьмёшь партию, отдам с чисто символическим наваром, – и загадочно улыбнулась.

– Почему бы и нет, – с трудом от охватившего меня волнения, пролепетал я.

– Тогда запоминай. Улица Садовая, дом тридцать два, в доме, где «пышечная», вторая парадная, первый этаж на право. Завтра в десять утра, – сказала и словно танцуя, отошла к амбалу, который уже поглядывал на меня как бычок на тореадора.

II

Мы ещё часок покрутились по галерее и решили прогуляться по Невскому проспекту. К тому же, в Ленинграде жил и работал мой армейский друг Лёха Бурдин, или как мы его звали в армии «Школьник». Я чертовски хотел с ним повидаться. Мы с Яном направились в сторону Сенатской площади, где у памятника Петру-I, он и работал фотографом. Мы надеялись застать его там. И как говориться: «Предчувствие его не обмахнуло…», действительно, Лёха охмурял туристов и склонял их к запечатлению исторического момента – посещению Медного всадника, путём получения фотографий на фоне вышеуказанного памятника.

Лёха росту был «метр с кепкой на коньках», а если точнее один метр пятьдесят шесть сантиметров. Его еле взяли в армию, но взяли. Круглолицый, постоянно улыбающийся, отчего глаза почти скрывались в набегающих морщинках. Плотненький мужчинка в клетчатой рубашке, джинсах и кедах. На груди фотоаппарат с огромным объективом, за спиной огромный кофр, а в левой руке ещё и тренога. Вот в таком виде и встретил я своего армейского друга, с которым мы многое в армии повидали.

Лёха с радостным возгласом кинулся мне на встречу, едва не запнувшись о свой инвентарь. Мы немного потискали друг друга, мыча от радости, что-то нечленораздельное. Потом я представил его Яну, и мы решили не откладывая, обмыть нашу встречу. Алексей «закинул» свой инвентарь в киоск «Союзпечать», знакомой киоскерше и мы не спеша отправились фланировать по центру «северной столицы», хотя нет, в те времена её так ещё не называли. Наверное, будет правильнее сказать, что мы направили свои натренированные тела по улицам и проспектам «Колыбели революции». Прогулялись по Невскому, дошли до Аничкова моста, где Леха научил нас сходу определять, какие скульптуры коней-лошадей подкованы, а какие нет. Дело в том, что чуть дальше Невский пересекается с Литейным и Владимирским проспектами, на Владимировский выходит Кузнечный переулок, на котором располагались кузницы, где подковывали лошадей. Так вот, те кони, что идут в сторону Эрмитажа, уже подкованы, а те, что идут им на встречу ещё нет. В итоге, немного приобщившись к монументальным шедеврам культурной столицы, мы решили по-взрослому выпить и закусить.

С этой целью направились в ресторан с помпезным названием «Метрополь», который находился на улице Садовая. Это был один из старейших ресторанов. На первом этаже в вестибюле нас встречал швейцар, он же при необходимости и гардеробщик. После швейцара нас уже подхватывал метрдотель, и по старинной, с вытертыми ступенями, лестнице провожал на второй этаж, где на выбор предлагал пройти в банкетный зал, с программой варьете, или в более демократичный с разливным пивом и раками, «пивбар». Нам изыски были ни к чему, и мы направились на право, в более демократичную и привычную обстановку.

Пиво было отличное, холодное, не разбавленное в двухлитровых керамических кувшинах. Раки были донские, как говорил наш юморист Карцев: «Ну, очень большие раки, но по пять рублей». Мы взяли по кувшинчику и по десятку раков на брата, бутылочку коньячку и по порции шашлыка. Шашлык там подавали прямо на шампурах, украшенный овощами и зеленью. Одним словом устроили «пир горой». Мы великолепно сидели и вспоминали армейские годы. Лёха вспомнил, как мы намывали золото.

А было это так. Служили мы под Хабаровском, недалеко от станицы Корфовская, кстати, там похоронен, и я своими глазами видел могилу, гольд Дерсу Узола из одноименного фильма Акиры Куросава, получившего за эту картину «Оскара». Наша воинская часть находилась в Херцурском заповеднике, с трёх сторон её окружали сопки, а с четвёртой было огромное болото, которое перетекало на Китайскую территорию. Леха был картографом-секретчиком, а я делопроизводителем в продслужбе. В общем армейские «блатники». Как то летом решили мы сходить порыбачить на речку со звучным названием «Золотой ключик». Взяли удочки, ведро, тормозок с едой и пошли. День был солнечный, но накануне прошёл, дождь и земля была влажная. Переходя, через какой-то ручей, мы заметили звериные следы.