Эмиль Кинзябулатов - Неизвестные герои

Фаер в руках уже погас. Пальцы отпустили чеку. Я последний раз взглянул на горизонт и успел лишь бросить фаер перед собой, как вновь какой-то звук. Я увидел несущийся на меня столб ветра со снегом и свистом. Я попытался пригнуться, но всё тщетно. Мощной силой меня сбросило с холма, и я кубарем покатился вниз.

За такой короткий промежуток времени я повидал многое, и удивить меня было бы тяжело, но всё же у нового мира это получилось.

Как же я ошибался, думая, что замёрз окончательно. Меня не покидала мысль, что следующее, что меня ждёт, – это омертвление тканей конечностей от холода. Снег теперь был под курткой на спине, в ногах и в руках. Я отряхнулся и двинулся обратно к палатке. Где-то на полпути можно было разглядеть тени, отражавшиеся на стенках палатки. Кто-то грел чай или кофе, а кто-то – кусок хлеба. Можно было даже расслышать голоса парней в палатке.

– …Мы уже сутки бродим по этому полю, что думаете по этому поводу? – послышался голос Тодди.

– …Думаю, что идти сюда было плохой затеей, – строго ответил Джон.

– …И компас ни хрена не пашет! Куда идти-то?! – вскрикнул Саммерс. – Виктор! Ответь-ка нам всем, пожалуйста, почему из всех мест на свете ты затащил нас сюда?

Виктор промолчал, либо из-за воющего ветра я просто не расслышал его голоса.

Я подошёл и, стряхнув с себя снег, приоткрыл одну сторону полотна палатки, после, пригнувшись, вошёл внутрь.

– Мы слышали вертушку. Ты видел её? – спросил вдруг Билл, держа в руках библию.

– Нет, – ответил я, скинув с себя шапку, маску, перчатки, и принялся греться у костра, не желая вдаваться в подробности произошедшего.

Я глядел в костёр и старался не отвлекаться на остальных. Спустя какое-то время, когда разговор всё-таки продолжился, я, не отрывая взгляда от костра, начал вспоминать.

Каким же я был всё-таки глупцом! Нельзя было сюда идти. Даже плен казался не таким страшным, как то, что нас ожидало. Голод, холод и смерть, идущая по нашим следам.

Нью-Йорк. Если вы жили здесь или хотя бы бывали, то наверняка знаете, насколько этот город многосторонний, многолик и необычен. Он настоящий символ американской культуры. О нём поют песни, снимают фильмы и пишут книги не просто так. Город для тех, кто хочет изменить всё и приезжает сюда начать новую жизнь. Это город с особой архитектурой, с башнями из стекла и стали, символизирующими будущее, и домами из кирпича и бетона, напоминающими о прошлом.

Город с абсолютно разносторонними личностями. Здесь на одной улице можно увидеть бегущего с дипломатом клерка в сером или чёрном костюме, или разодетую в яркие цвета с фиолетовыми волосами лесбиянку. Различных фриков, ненормальных или просто «не таких, как все», можно было встретить почти на каждом углу, кроме районов, где подобных воспринимают совсем иначе.

Разные расы, афроамериканцы, выходцы из латинской Америки и Азии, Восточной Европы и России, и так далее. Всё это здесь и сейчас. Куча народу, передвигающегося по улице, словно текущая по венам кровь в огромном организме.

Я любил этот город. Для меня Нью-Йорк был местом, безграничных возможностей. Где я обрёл дружбу, любовь и дом.

Несмотря на то, каким он был в воспоминаниях, сейчас я могу сказать, что этот город – огромный муравейник с муравьями разных сортов и видов. В любой момент тебя может поглотить та самая тень города, которая скрывалась от тебя всё это время. Муравейник, где каждый сам за себя. И, несмотря на то что весь этот чёртов муравейник рушится, муравьи в нём по-прежнему заняты лишь прикармливанием своего брюха и спариванием.

Я всегда представляю себе вид Манхэттена через Ист-Ривер, в парке Гантри Плаза на окраине округа Квинс. Не то чтобы это место было лучше других, нет, не поэтому. Это одно из тех мест, где прошла моя юность, Сам округ был пропитан для меня хорошими и не очень воспоминаниями. Я любил это место. И когда мне было плохо, я всегда приходил в тот парк. Доходил к причалу и осматривал огни Манхэттена. Вывеску Longisland вечером подсвечивало три фонаря, на которые тут же слетелись мотыльки и разные насекомые. В эту пятницу я изменил себе. По дороге домой с очередной смены в порту я не стал заходить в парк, а направился в совсем другую сторону от дома – к мини-маркету «Уорена» на Стрейнуэй-стрит. Между рестораном кубинской кухни и рестораном латиноамериканской кухни. В тот день, последний для нас всех, было пасмурно, где-то на горизонте виднелись чёрные тучи, медленно надвигающиеся на нас откуда-то с востока. Внутри магазина я тут же наткнулся на толпу покупателей, что было несвойственно для этого места, ведь обычно по вечерам здесь спокойнее и тихо. Также я встретил соседку, что обычно закупалась в другом магазине, в Бруклине.