Ден Истен - Служить и защищать. Сборник рассказов

– Ребята, – миролюбиво сказала бомжиха, вставая. – Что я вам сделала? Идите с миром…

От удара в лицо у Оксаны едва не выпали ее вставные, гнилозубые челюсти. Она рухнула на тротуар. Прикрылась руками и застонала.

– На тебе еще! – нога подонка врезалась в ребра.

А вот это было уже слишком. Оксана откатилась в сторону, поднялась на ноги. Вытерла кровь с лица.

– Вали отсюда! – прикрикнул один.

– Да них..я! – Оксана выплюнула кровавую слюну.

– Что?!!! – похоже, такое борзое поведение бомжихи их здорово разозлило. Они стремительно направились к ней, заходя с двух сторон. Кулак одного уже летел ей в лицо, Оксана резко отклонилась в сторону – кулак просвистел перед ее поцарапанным носом и врезался в челюсть второго дружка. Того отбросило в сторону, он ударился головой о закрытые рольставни склада и со стоном сполз по ребристой поверхности.

Оксана прислонилась к столбу, вытирая рукавом кровь с лица. Подонок, чей кулак только что отправил в нокдаун товарища, удивленно посмотрел на нее. Глаза моментально налились кровью.

Она зарядила ему кулаком в лицо. И когда он согнулся пополам, держась за челюсть, врезала ему ногой. Подонок упал на спину, ударившись затылком об асфальт. И все было бы ничего, если бы не по размеру ботинок! От резкого движения он, и так державшийся на тонкой проволоке и честном слове, взмыл в ночную высь словно ракета. Следом слетел вязаный носок, обнажая белую изящную ступню с накрашенными ноготками. Оборванная грязная бомжиха, беззубая, с окровавленным спитым лицом и… красивая, ухоженная женская ножка.

К сожалению, ботинок на землю не вернулся – он залетел на крышу складского помещения, да там и остался. Вязаный носок таких высот не достиг и беззвучно шмякнулся на асфальт – и на том спасибо, как говорится…

– Еще? – поинтересовалась Оксана у пускающего красные пузыри молодчика, лежащего на асфальте. Тот испуганно помотал головой.

– Брысь отсюда! Оба! – скомандовала она.

***

– Да уж… – прошептал шокированный Трошин.

– Уж да… – пробормотал обалдевший Марков.

***

Кирилл шел по переулку. Быстро, гонимый желанием поскорее выплеснуть свою ярость, разъедающую изнутри. Почему судьба так над ним поиздевалась? Почему одним все: семья, родители и их любовь, а ему хрен на блюде? Его предали, считай, с самого начала его никчемной жизни, смысл которой сейчас только в одном – месть!

Он не заметил, как перешел на бег, спеша туда, где мог найти выход своей злобе. К складам, где обычно собирается ночами весь сброд!

Уже выбегая из переулка на главную улицу, он увидел сидящую под фонарем бродяжку. Она натягивала носок на ногу, пыхтя сигаретой, прилипшей к углу рта. Огляделся по сторонам. В этот ночной час было пустынно, лишь вдалеке, на выезде к железнодорожному мосту, наблюдалось оживленное движение. Сбавил шаг, плотнее натянул капюшон.

– Привет! – он присел перед ней. Бомжиха шмыгнула носом.

– Ну что еще? – плаксиво отозвалась она. – Вам, ментам, заняться, что ли, нечем? Сижу, никого не трогаю.

– Да я не мент! – успокоил ее Кирилл. – Выпить не с кем.

– А мне выпить нечего! Надо же какое совпадение! – повеселела бомжиха.

– Да не вопрос! – Кирилл вытащил из кармана чекушку.

– Мало, – разочарованно протянула маргиналка. – Тем более, на двоих…

– Да можешь хоть все выпить! – ответил Кирилл. – Мне просто поговорить не с кем.

Грязная рука потянулась за бутылкой. Пальцы схватили воздух, потому что Кирилл резко спрятал ее за спину.

– Не здесь! Хочешь, чтобы нас менты приняли за распитие на улице? Пойдем туда! – он показал в сторону переулка.

– Ага, а там изнасилуешь, да? – хрипло засмеялась бомжиха. – Ты хоть личико покажи, должна же я знать, для кого честь сорок лет берегла.

Кирилла передернуло от этих слов. Ему вдруг захотелось прибить ее прямо здесь. Вот такие вот, как она, спят с кем попало, а потом рожают таких, как он! А затем выбрасывают!

– Там покажу, пойдем! – сдерживая раздражение ответил он. Пошел, не оглядываясь.

Бомжиха, кряхтя встала и, прихрамывая на ногу в одном шерстяном носке, пошла за ним. Краем глаза заметила, как белая Калина завелась и медленно вырулила на главную улицу.

***

Они остановились у огромной кучи сваленного строительного мусора. Кирилл огляделся – место идеальное. Никого и темно. Щели между складами – если что, можно уйти незаметно и быстро.

Бомжиха в предвкушении потерла руки.

– Ну, давай уже! Трубы горят!

Кирилл полез в карман и вместо бутылки вытащил сложенный нож. Ловко повертел. Нож, свистя, раскрылся, обнажая длинное лезвие.