Андрей Дышев - Ультиматум предателя

– Напрасно. Помочь ближнему своему – святая обязанность каждого человека, – с самым серьезным видом выдал я.

Рыжий почему-то заржал.

– Есть причины от нас не зависящие, – расплывчато пояснил Фобос.

– Какие такие причины? – искренне удивился я.

– Слишком много вопросов задаешь, узкоглазый! – язвительно вставил рыжий.

Я захлопал глазами, которые всегда считал достаточно круглыми, и тряхнул головой, словно желая избавиться от наваждения. Вокруг плескалось все то же пронзительно-синее море, над головой резвились чайки, и далекий берег выдавал себя мутной дымкой на горизонте. Яхта все так же покачивалась на волнах, и два незнакомых человека, обступив меня, держались напряженно и недружелюбно.

– Тогда позвольте мне воспользоваться вашей радиостанцией, – попросил я.

Фобос опустил голову и ответил из-под козырька:

– Радиостанция не работает. Аккумуляторы сели. И солярки нет.

– Ты понял, узкоглазый?! – начал паясничать за моей спиной рыжий, топнул ногами, хлопнул ладонями по лодыжкам. – Сели аккумуляторы! Кончилась соляра! Мотор заржавел! Море высохло! Ать! Эть! Ить!

Он пустился в пляс. У меня появилось острое желание немедленно свалить из этого плавучего дурдома. Но как это сделать? На берег везти отказываются. Радиостанцию не дают.

– В таком случае одолжите мне хотя бы спасательную шлюпку.

– А нету шлюпки! – радостно ответил рыжий, заменив собой Фобоса, который словно позабыл обо мне и, уставившись в морскую даль, попыхивал сигаретой. – Можем выдать только спасательный круг. Но за о-о-о-чень большие деньги! Ну, как?

Его лукавые выцветшие глаза сверкали озорно и жадно. Золотой зуб отражал солнечные лучи и напоминал маленький прожектор, спрятанный во рту. Растопырив руки в стороны, рыжий вприсядку медленно приближался ко мне. «Ударить его в лоб, что ли? – подумал я. – Это будет не менее приятно, чем поцеловать Ирину». Но я не доставил себе удовольствия и всего лишь отвернулся, благоразумно полагая, что пока рано и небезопасно давать волю эмоциям. Едва я взялся за ограждение и свесился над водой, как тотчас почувствовал руки рыжего на своих ягодицах. Я круто повернулся, но рыжий бойко отскочил, сверкнул золотом.

– Спокойно, гражданин! – предупредил он, показывая мне свои желтые ладони. – Это всего лишь проверка содержимого карманов.

– Спереди тоже будешь проверять? – спросил я и сжал кулаки. Неизвестно, чем бы закончилась проверка содержимого карманов, если бы Фобос примирительно не махнул рукой. Сигарета, торчащая между пальцев, оставила в воздухе дымную закорючку.

– Не надо раздувать ноздри, юноша! – сказал он мне. – Откуда нам знать, кто вы и с какой целью к нам пожаловали.

– Да я ведь уже говорил! – воскликнул я. – У моего самолета отказал двигатель…

Фобос присосался к сигарете. Щеки его запали еще глубже, глаза превратились в тонкие щелочки. Он мне не верил.

– Где ж обломки? – негромко спросил он, будто разговаривал сам с собой, оперся локтями о перила ограждения, посмотрел на воду. – Хоть бы всплыло что-нибудь… Самолет – это ж не булыжник… Так ведь? Кроме того, он должен был издавать звук, но мы ничего не слышали. Вы со мной согласны, что это, по крайней мере, странно?

«Какие же они все тупые!» – мысленно ужаснулся я и процедил:

– «Всплыло», «издавать звук»… Это ж самолет затонул, а не унитаз. Если отказывает двигатель, то самолет летит беззвучно, как птица. Шшшшшшшшшшш-бульк! Вот и всё!

– Когда я был такой же маленький, как вы, – задумчиво сказал Фобос, – то тоже был врунишкой.

Окурок полетел в воду. Я проследил за ним и почти вплотную придвинулся к Фобосу. Из двух зол я выбрал меньшее: пожилой бородатый мужчина, как я полагал, если даже не верил, то, хотя бы, должен был уметь сочувствовать и сопереживать.

– Пожалуйста, – зашептал я, – доставьте меня на берег, и я хорошо заплачу вам. Баксами! Или еврушками! Чем хотите!

Фобос долго молчал, почесывая бородку. Не поворачивая головы, произнес:

– Думаете, так все просто, юноша? Пообещал деньги и оказался на берегу? Как на рынке? Деньги – товар – деньги?

Он говорил медленно, спокойно, даже вяло, словно засыпая. Я скрипнул зубами и обернулся. Рыжий ходил по палубе на руках, как клоун по арене. Овальный амулет болтался на тонкой веревке.

«Цирк, а не яхта!» – подумал я, сплюнул и быстро пошел на корму. Приблизился к никелированной лесенке, по которой так жизнерадостно поднимался какой-нибудь час назад, присел над водой. Вид темно-зеленой воды меня быстро охладил. Мне неприятно было даже думать о том, как я спускаюсь, захожу в воду, отталкиваюсь ногами о скользкий борт яхты. Озноб прокатился по моему телу. И чего я мечусь? Куда намылился? Надо терпеть и ждать. Когда-нибудь они же причалят к берегу, черт подери!