Феликс Мухоморов - Ну, допустим, или необыкновенные приключения обыкновенного подкаблучника

– Каких безоружных?! Кому вы заливаете?! Думаете, мы не нашли ваши револьверы в корзине той многодетной мамаши и триста баксов, что вы ей дали?! И нас было не шестеро! – брызнул вдруг слюной смуглый.

– Так вы ещё и женщин грабите, позорники… И сколько вас было, таких?

– Шестой – не наш. Он…

– Ну?

– Он… от заказчика, в общем, – неохотно пробурчал допрашиваемый.

– Хорошее начало, тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить! – одобрительно хмыкнул сухощавый. –Теперь я хочу знать всё, что Вам известно о заказчике. До мельчайшей детали.

– Я ничего не знаю.

– Сглазил… – сухощавый на долю секунды прислушался, затем стремительно подошёл к двери и открыл её за несколько секунд до условного сигнала.

– Чёрт, как ты узнал, что я уже здесь? – просигналил одними губами коренастый, быстро проскальзывая внутрь помещения.

– Почувствовал.

– Как ты почувствовал то, что другие не чувствуют?!

– Я в этом не уверен.

– В чём ты не уверен? Что ты меня почувствовал на подходе к двери?

– Нет…

– А в чём же?!

– В том, что другие не чувствуют.

– Ну ты инопланетянин какой-то! – со сдержанным восхищением в голосе пробурчал коренастый. Докладываю: снаружи всё вроде чисто, новых машин на стоянке мотеля и в окрестностях не обнаружено, через три двери справа – пьянка, громкая, с петардами, но довольно безобидная на вид… продавцы из местной сети супермаркетов барагозят…

Тут он ненадолго задумался…

– В дальнем конце правее секвойи – торчки, трое. Нервные. Сейчас вроде спать начинают укладываться. Вот у них есть железо… солидный калибр. Неясно его назначение. Да, я поменялся с дальней халупой номерами на дверях. Теперь у нас фазенда номер 9.

– Принял. Тебя ждёт работа. Твоя очередь, плохой. Десять минут. Пойду огляжусь, заодно поищу чай приемлемого качества. Запри за мной и сразу начинай. Потише постарайся. Вернусь по условному сигналу.

– Ну что-ж, начнём, – согласно вздохнув, сказал коренастый, быстро запер вслед вышедшему хлипкую дверь на шпингалет и начал энергично залеплять рот допрашиваемому остатками пластыря. – Не боись, пластырь стерильный, яйца глистов тебе не грозят.

– Мм… ммм…

– Так надо. А то ты разорёшься тут громко… а сейчас нельзя… по закону штата Веракрус уже наступил режим тишины, понимаешь? – рассудительно и даже в некоторой степени дружелюбно объяснял он уже надёжно примотанному к стулу человеку с залепленным ртом и связанными руками, сноровисто подстилая под стул несколько слоёв полиэтиленовой плёнки, нарезанной из пары больших пластиковых мешков, найденных в кузове неотложки.

– Сейчас нам с тобой запрещено нарушать покой налогоплательщиков… мирно дремлющих у телевизора… вещающего им о колосящихся надоях местного правительства… будем уважать права соседей… стул жалко, добротная мебель… придётся потом утилизировать.

– Ммым…

– Да не переживай ты так… – вытирая выступивший на лбу пот влажной салфеткой, предусмотрительно затем спрятанной в карман, с некоторым намёком на сочувствие заметил коренастый. – Мне то, что ты знаешь, не особо интересно… вон ему, хорошему, расскажешь, когда вернётся. Если сможешь. А я сегодня – плохой. Моя, блин, очередь. Он тебе что, не сказал?

– Ммммым… мууууумым… мммыыыым… муууыыыуууыыымм… мууууум!.. … …

«Улетай на крыльях ветра» – мелодично убаюкивал окружающую действительность звуками оперы «Князь Игорь» предусмотрительно включенный на половину громкости плеер.

В данном случае своеобразная трактовка бессмертного произведения Бородина не рисковала чрезмерно привлечь внимание окружающих, так как звучала она совсем не по-русски в исполнении дуэта североамериканца Уоррена и носящей имя Сиссель стройной норвежской девушки.

– А теперь сделаем паузу, если ты не против. Ты ведь не против, правда? Сейчас я тебе немножко рот распечатаю, и ты мне всё расскажешь, хорошо? Тихо, внятно и без нервов. – дружелюбно предложил обвисшему на стуле пленнику коренастый, вытирая себе пот с лица очередной салфеткой и снова аккуратно пряча её в карман. – Все болезни – от нервов…

«Нервничаешь?» – поинтересовался вдруг внутренний.

«Да нет, наверное», – удивлённо ответил я.

«А зря. И спросил бог сатану, не замечал ли тот раба 42 42 Ветхий Завет, Книга Иова, гл. 1 », – продолжило это невесть откуда взявшееся внутри меня нечто витать в облаках своей непонятно откуда всплывающей вдруг эрудиции, пока я в полусогнутом состоянии сонно тряс требухой над далёкой от московской в смысле качества псевдо-дорогой в набитом донельзя в утренний час пик тесном спичечном коробке на колёсах, кем-то зачем-то неискренне названном автобусом.