Никита Суровцев - Махно. Полковая казна

И тут мне пришла в голову безумная мысль. Я подошел к «Ниве», и стал осматривать днище. К своему неудовольствию я нашел, то, что искал. Рядом с задним амортизатором, я обнаружил, прикрепленную к днищу машины, черную коробочку, которая чуть заметно помигивала красным огоньком. Я молча подозвал парней, и указал им на находку.

– Но как?, – только и мог вымолвить Семен.

– Потом разберемся, не время сейчас. Планы меняются, – сказал «Цунами».

Трупы парней из бригады «Лешего», оставили лежать там, где их застала «костлявая». Димку переложили туда, где он был убит, и вложили ему в руки оба ствола. Пусть теперь, мусора или те, кто установил маячок, ломают голову, что тут произошло. Сами осмотрели УАЗ, на предмет «сюрпризов». В машине был передатчик, который и отслеживал, наше передвижение. Сняв и выбросив в озеро, маячок с «Нивы», мы поехали прочь от этого гиблого места, сначала, в сторону Гуляй поля, затем на Мариуполь, потом на Таганрог, а уже оттуда в Ростов-на-Дону.

В Ростов мы приехал под утро.

Въехав в Ростов, я попросил Володю остановиться возле первого таксофона. Набрав, нужный мне номер, я услышал голос «Коли-Ростовского».

– Смольный на проводе, – шутливо проговорил он в трубку.

– Колян, это я, Никита, привет-, ответил я.

– Никита, дружище, какими судьбами?, – радостно заорал он в трубку.

– Погоди, радоваться. Коля, мне и двум моим друзьям, надо схорониться на время, да так, чтоб ни одна душа не знала, – охладил я его радость.

– Понял, не дурак, дурак бы не понял. Запоминай адрес, – и он продиктовал адрес и примерный маршрут.

Подъехав к указанному адресу, мы увидели частный дом, за высоким забором. Не успели мы остановиться, как ворота отворились, и молодая девушка, взмахнула рукой, приглашая нас. Въехав во двор, я помог ей закрыть ворота.

– Меня зовут Жанна, – представилась она.

– Я, Никита, а это Володя и Семен, – проговорил я.

– Проходите в хату, я перекусить собрала. Наверно проголодались и притомились, по номерам на машине вижу, что не местные, – заботливо проворковала, эта внимательная и хорошенькая казачка.

Мы прихватили из машины сумки, в которые заблаговременно упаковали содержимое цинкового ящика. От лопат и миноискателя, мы избавились по дороге, выбросив их в какую то речушку.

Умывшись во дворе, мы зашли в хату. Убранство было самое наипростейшее, посредине горницы стоял стол, заставленный, как свадебный. «Перекус» состоял из кубанского борща, зелени и малосольных огурчиков. Отбивные из свинины, были размером в две ладони и толщиной, в три сантиметра. На гарнир было картофельное пюре. Завершала, убранство этой «скатерти-самобранки», запотевшая литровая бутылка самогона.

Жанна, заботливо, налила всем борща, не забыв положить в тарелки по огромному куску мяса. Сдобрив борщ сметаной и рубленой зеленью, мы приступили к трапезе, не забыв для начала, наполнить и осушить стаканы с живительным нектаром, типа самогон. Промежуток между первой и второй был не долгим, и мы вновь наполнили и осушили стаканы. Доев борщ, мы приступили к мясу с картошкой. Когда мы осушили по третьему стакану самогона, Жанна уважительно заметила,

– Ну, прямо, как донские казаки, только не крякаете, после выпитого, – смешливо сказала она.

– Как говорится, каждый может выпить, но не каждый может крякнуть. Для этого нужна большая практика. А мы так, дилетанты-любители, – добродушно заметил Семен.

– Однако, у вас ни в одном глазу, либо вы не дилетанты, либо у вас какие то крупные проблемы, – еще раз поразив нас своей наблюдательностью, заметила Жанна.

Мы переглянулись, но промолчали. На сухую еда не шла, но и напиваться не было причин, по этому, Семен, стал наливать по половинке. Вторую бутылку только начали, когда приехал Николай. Я познакомил его с ребятами, и мы продолжили обед. Жанна, поняв, что наступило время мужских разговоров, потихоньку вышла на кухню и занялась мытьем посуды.

– Никола, надо бы в первую очередь избавиться от машины, причем продавать или сжигать не нужно, нужно разобрать ее по винтикам, так, что бы стала не идентифицируемой, и в первую очередь уничтожить номера. А то даже Жанна заметила, что мы иногородние, – сказал я.

– У Жанны глаз – алмаз, ее на мякине не проведешь, она у нас глазастая, – немного с иронией сказал Николай, – А что касается твоей просьбы, то все сделаем в лучшем виде. Переплавку не обещаю, но то, что никто и никогда не найдет от этой машины, даже гайку, обещаю, – закончил он.