Александр Харламов - Литерный особой важности [litres самиздат]

Женщина улыбнулась и согласна кивнула. Неужели, она все же дождалась своего принца на белом коне, простого человеческого счастья? Неужели, она теперь не будет засыпать ночами одна, вздрагивая от незнакомого шума за окном?

– Конечно, дорогой…Только все же сначала душ!

Маринка отправилась в ванную, а Богдан проводил ее долгим пронзительным взглядом. Он принял решение, нашел выход, как делал это много раз до этого, только не хотел, даже самому себе в этом признаться.

Москва

ул.Гризодубовой

Штаб-квартира ГРУ

Оперативный центр Главного разведывательного управления Российской федерации напоминал растревоженный улей. Литерный особой важности под номером 1313 вышел из пункта назначения, чтобы прибыть вовремя на заданную станцию. И теперь его всюду сопровождало внимательное и неотрывное око спутников, радиолокационных систем слежения, компьютерных программ и прочей новомодной техники, без которой специалисты разведки уже не мыслили свое существование.

Но не только системы ГЛОНАС наблюдали за безопасностью спецсостава. Сотни людей неотрывно контролировали путь литерного по всему маршруту движения. Огромный неповоротливый механизм все еще могучей железнодорожной магистрали страны был запущен для того, чтобы переправить радиоактивное топливо на одну из местных атомных электростанций. Десятки работников пути встречали состав на неохраняемых переездах и мостах, сотни вагонников непрерывно контролировали на каждой станции состояние вагонов, машинисты меняли бригады из числа самых подготовленных специалистов, а на дежурства по станциям ставили самых опытных ДСП. Приведены в полную боевую готовность стрелковые команды военизированной охраны, пожарные и восстановительные поезда. Счет работы людей пошел на вторые сутки. И весь этот непрерывный поток информации стекал сюда на улицу Гризодубовой в оперативный штаб ГРУ, которым руководил генерал Старостин Леонид Петрович, сидевший за столом своего кабинета, устало протирая покрасневшие от недосыпа глаза.

К черту эту работу! Думал он, снова принимаясь за очередной отсчет. К черту все! Вот проводить этот литерный и баста…На заслуженный отдых! Пенсия какая-никакая, а все же имеется, дачу построил, квартиру детям купил, пора и для себя пожить. Уверял он, но понимая, что все же так и не решится уйти из этой структуры, в которой была всей его жизнь. А за этой операцией будет новая, а за ней еще одна, а потом еще…И однажды его найдут именно тут, в собственном кабинет умершего от инфаркта или инсульта…

– Тьфу! Тьфу!Тьфу!– сплюнул Старостин через левое плечо суеверно, постучав на всякий случай по краю дубового стола.– И придет же такое в голову…

Сказывалось напряжение последних дней. Информации от капитана Вишневского никакой не поступала. Агент Белянкина рядом с ним тоже не подавал вестей, и Чуйка – захолустная станция на границе с Украиной по-прежнему оставалось самым больным местом по всему маршруту следования поезда.

Черт бы ее побрал, эту Украину! Жили себе спокойно, дружили, считали друг друга братьями! Нет, захотелось ей самостийности…И вот результат. Теперь ближайшего соседа, бывшего брата приходится подозревать в терракте. А ведь радиоактивное облако в случае чего и на них может пойти! Мало ли куда ветер повернет? Но кто там в рядах националистов думает об этом? Им чем хуже, тем лучше! Получать второй Чернобыль…Будто бы мало им одного.

В дверь постучали. Так стучал во всем управлении только лишь один человек, его близкий друг полковник Белянкин. Именно ему Старостин планировал оставить управление при уходе на пенсию. Мужик честный, грамотный, не без гонора, конечно, но может оно и лучше? Меньше в больших кабинетах ноги об него, как руководителя будет вытирать менеджеры и экономисты, ставшие во главе практически всех ведомств страны, безграмотные, узкоспециализированные, направленные лишь на получение мимолетной прибыли. Они поставили на колени почти всю, некогда великую, промышленность со своими бесконечными сокращениями и оптимизациями.

– Войди, Валентин Рудольфович!– откликнулся он, отложив в сторону кипу бумаг. Рука сама нырнула в ящик стола, чтобы достать оттуда крепкого выдержанного коньячку и пару рюмок.

– Сколько лет служим вместе,– полковник вошел в кабинет. Бросил косой взгляд на выставленное спиртное, улыбнулся, но промолчал,– все время удивляюсь, как ты определяешь, что за дверью именно я?