Александр Тамоников - Ночная война

– Как он, товарищ лейтенант? – выдохнул Леха.

– Живой, но утратил боевые качества… Так, вы, двое, хватайте его за шиворот и гоните через дорогу, в канаву! Больше некуда, а тут скоро хай поднимется…

Работали дружно, без разговоров. В вещмешках – разобранная радиостанция 12-РП, но к грузу приспособились, действовали стремительно. Фельдфебеля пинали под зад, он прыгал, как горный козленок, защищался руками. Глеб орал ему на ухо доходчивым немецким языком, и, в принципе, фельдфебель слушался. Страх гнал его по буеракам, пленный почти не спотыкался. Он даже лидировал с отрывом и первым скатился в балку. На этом бег не закончился, он стрельнул глазами и понесся по пади оврага. В погоню припустили всем гуртом. Споткнулся Шлыков, безнадежно отстал, рассыпая жемчужины русского мата. Фельдфебеля не догнали, сам запнулся. Кошкин оседлал добычу, стал бить в зубы, пришлось оттаскивать. Несложно понять чувства советского разведчика. Фельдфебель выплюнул зубную крошку, закатил глаза. Его обступили, сели на корточки, стали разглядывать, как диковинную зверюшку. Пленник сглатывал, исторгал из горла нечленораздельные звуки.

– Как-то неправильно он использует дар речи, – подметил Сергей Герасимов, почесав ухо. – Может, добавим, товарищ лейтенант?

– Не трогай. Пусть отдышится и успокоится. Иначе он нам до вечера ничего не скажет.

– Успокоится? – хмыкнул Кошкин. – Ладно, нам не к спеху, можем и подождать.

– Леха, ну ты и ювелир, – подошел, прихрамывая, Шлыков, состроил уважительную мину: – Надо же додуматься со змеей. Это какой же завихрень у тебя в мозгах?

– Не придумал ничего умнее наш Леха, – оскалился Герасимов, – по присущей ему лености ума, хм… А попал ты змеей действительно четко. Признавайся, Леха, как удалось? Со страха, что ли?

– Так я же футболистом был на заводе, – осклабился Кошкин. – Когда какие соревнования, пенальти надо пробить или штрафной, тренер всегда меня ставил.

– Серьезно? – удивился Шлыков. – Ты руками в футбол играл?

– Ладно, хватит ржать, – поморщился Глеб, – талантливый человек во всем талантлив. Эй, господин фельдфебель, – он перешел на немецкий и потряс пленника, – вы уже отдышались, можете отвечать на вопросы? На вашем месте я бы перестал притворяться немощным, а отвечал бы четко, ясно и без запинки. Ложь не приветствуется, а только приближает вашу смерть.

– Пообщайтесь с этим доходягой, товарищ лейтенант, – поддержал Герасимов. – Невелика птица, но на безрыбье и этот сойдет. А мы народ темный, языкам не обучены, пока покурим, насладимся тонкими осенними ароматами…

– Никаких «покурим», – резко бросил Глеб. – Кошкин, остаешься здесь, следи за нашим другом, остальные на косогор и смотрим во все глаза. Появятся немцы – немедленно сообщайте.

«Язык» по заведенной традиции умолял не убивать, что-то бормотал о насильственной мобилизации, об отце, который при жизни придерживался социалистических взглядов и до самой гробовой доски был противником восхождения Гитлера на престол. Малые детки, больная мать – все это было предсказуемо и неинтересно. Впрочем, по существу фельдфебель тоже говорил. Его звали Манфред Гюнше, он проходил службу в 20-м армейском корпусе 9-й армии вермахта. Сегодня утром сводное формирование из танковой роты и мотопехотного батальона выдвинулось в район, заняло село Кольцово и встало до дальнейших распоряжений. Основные силы еще не подошли. Но вот-вот прибудут и ударят по правому флангу пятящейся к Вязьме 303-й дивизии русских. Именно этого опасалось советское командование! Какая жалость, что всего лишь фельдфебель! Но даже незначительные персоны обязаны что-то знать. В районе несколько дорог, пролегающих с запада на восток, качество покрытия вполне пригодно для танков, да и распутица еще не началась. Специалисты в штабе сомневались, что немцы будут использовать ВСЕ проселки – так они распылят силы, а потом будут их долго собирать. Ударят в одном месте, вся мощь должна быть сосредоточена на узком направлении – они всегда так делают: формируют кулак, которым и пробивают стену…

– Я слышал, как офицеры разговаривают между собой… – бубнил Гюнше. – Получен приказ всем танковым подразделениям следовать через село… Старшиново… – Название населенного пункта немец исковеркал, но в целом было понятно. – Это три танковых полка, пехотная бригада… Но я слышал, что в селе Старшиново поврежден мост, это вызвало задержку – саперы занимались восстановлением и укреплением опор, чтобы смогла пройти тяжелая техника… По другим дорогам эту реку не форсировать, она неглубокая, танки могут пройти вброд, но есть омуты, а проводить разведку водной преграды некогда…