Александр Тамоников - Тайна пленного генерала

- Я сейчас тебя разобью! - пообещал Кошкин. - Ну разбили - подумаешь, люди же остались, вот в лесах и мочат фрицев. Эй народ, - кончай глазеть! Может на кулаках разберемся?

Ладно, - скуластый забросил автомат за спину. – Вижу, что наши - помяли вас, видок имеете похожий - полицай бы в чистом шли. Да и не решились бы к нам в тыл, полицаи-то - трусы они. Лейтенант Фомин, разведка 704-го полка, 222-ой стрелковой дивизии…

- К немцам идёте?

- Нет, к тёще на блины! - засмеялся приземистый красноармеец.

- Можете не ходить, и так всё расскажем.

- Ну уж нет, извини… Почему мы должны тебе верить? - нахмурился Фомин. – Подожди… Как ты говоришь твоя фамилия – Шубин? - лейтенант наморщил лоб, память работала не очень быстро.

- Если вспомнишь, то это я и есть, - подсказал Глеб. - Ладно мужики, чего время-то зря терять?.. Отряд Моисеевского шёл к вам, - ваше командование в курсе… Наша группа отвлекала внимание, но, в общем, всё сложилось некрасиво, долгая история… Моисеевский остался в Вяземских лесах, а мы здесь… Делать-то, что будем, Фомин? Не хочешь разворачивать оглобли, выдели хоть человека! Далеко до наших?

Фомин кусал губы: интуиция у парня работала, - он всё понимал, но мания тотальной подозрительности охватила ещё сильнее - её ещё называли бдительностью.

- Рязанов, отведешь людей! - решился Фомин. – Следи, чтобы не расползлись. Доложишь непосредственно комполка, а с нами пойдёшь в другой раз.

- Вот чёрт! - выругался боец. – Удружили, товарищ лейтенант! Так и знал, что опять дулю подсунете. Да и вы тоже… - он с неприязнью покосился на Шубина. – Ладно, отведу - сами всё равно не дойдут, только пусть знают, что по болоту пойдем - это им не прогулка по соснячку.

- Спасибо, лейтенант! - поблагодарил Шубин и протянул руку, Фомин поколебался, но ответил на рукопожатие.

Овраг уперся в болото и группа надолго завязла – тропу устилала гать из веток, значит не в первый раз полковая разведка шла к немцам. Снег практически растаял, двигались осторожно, используя слеги, спина Рязанова покачивалось перед глазами: иногда он оборачивался, торопил. Низина простиралась километра на два, справа гремели взрывы, трещали пулемёты, но болото жило своей мирной жизнью; да легкий ветер шевелил кроны; пузырились и вспучивались смертоносные окна. Из болота выбрались еле живые - кашляли, помогали Халевичу, ставшему белее извести.

- Дальше снова за мной, в колонну по одному, - предупредил Рязанов. - Минное поле тут…

Местность вздымалось волнами - ровные участки чередовались буграми, чернели вкрапления скал. По минному полю ползали на четвереньках, боясь даже глянуть в сторону; потом был жухлый бурьян; обрыв, на который недавно сошел оползень. Голова трещала, путалось сознание, лицо Рязанова становилось маской, - он смотрел исподлобья, недобро.

Наконец показались люди в Красноармейской форме и их улыбки не лучились гостеприимством. Младший командир в ушанке предложил сдать оружие: дескать, все понимаем ребята, но так положено - не стоило в чужом монастыре махать своим уставом; с оружием расстались неохотно, но не роптали. Тропа запетляла между обрывами, - партизан сопровождали автоматчики. В стороне постреливали пушки, гавкало автоматическое и стрелковое оружие; за холмами показалось деревня и в голову пришло забытое, странное название – Чушки. Тропа вела к западной околице, здесь было грязно - снег ещё не растаял. Утлые строения: амбары; овины; продолговатая постройка производственного назначения; во дворе стояла полуторка; сновали бойцы в засаленных телогрейках, - по соседней улице, в направлении переднего края, пробежало отделение солдат. Ясность в голове отсутствовала, но хватило ума понять - прием не радушный, наверное так и надо - враг повсюду.

Партизаны растерянно переминались; кто-то усомнился, что сейчас их накормят споют колыбельную и уложат спать. Подошёл хмурый представитель комсостава в простреленной фуражке, спросил кто тут старший; руки не подал, смерил лейтенанта подозрительным взглядом, предложил следовать за ним. Были сумрачные переходы, странный запах, небольшое помещение без окон, похожее на кладовку. Горела тусклая лампа, видимо, подключенная к автомобильному генератору. Первое, что запомнилось в собеседнике - два кубаря в бордовых петлицах; у него были тёмные волосы, тёмная кожа; он много курил, стряхивая пепел в гранёный стакан; смотрел недобро, с прищуром; предложил присесть - и на том спасибо. Глеб с трудом держался на ногах, в голове царил беспорядок.