Александр Тамоников - Тайна пленного генерала

Последующие два часа группа осваивала размытые проселки, вышла к хутору. Он лежал в низине, окруженный плотным осинником. Хутор миновали – в нем отсутствовали посторонние.

После короткого отдыха снова вышли на проселок – под сенью деревьев, он имел сравнительно божий вид. Дорога петляла, шли по обочинам. Пролаяла автоматная очередь – все четверо бросились за деревья, попадали в грязь. Пострадавших не было, но измазались, как черти.

Откуда здесь немцы? Стреляли из немецкого оружия. Шубин приподнял голову. Кто-то перебежал, задрожал кустарник. На миг показалась встревоженная физиономия с подвижными глазами, спряталась за деревом.

– Не стрелять, – зашипел Шубин.

– А им можно? – надулся Кошкин.

– А они идиоты… Эй, вы кто?

– А вы кто? – отозвались по-русски.

– Я первый спросил!

– А нас больше! Выходи, пока не перебили!

– Головин, ты?

Кусты какое-то время озадаченно молчали, потом опять показалась физиономия:

– Это вы, товарищ лейтенант? Мы так и подумали, что это вы…

Рядом задыхался от беззвучного хохота Кошкин, но вставать побаивался. Партизан был явно не один, и не все в его группе отличались острым умом и сообразительностью.

– А чего стреляли тогда?

– Так это самое, товарищ лейтенант… – смутился разведчик, – время нынче такое, война идет… Ладно, выходите, чего вы там спрятались, как чужие?

Из чащи показались люди в засаленных фуфайках. Улыбки цвели на чумазых лицах. Это был передовой дозор отряда Моисеевского – не разминулись, есть на свете бог! Встреча вышла шумной и радостной. Партизаны хлопали друг дружку по плечам и спинам, отпускали беззлобные шуточки.

– Все наши здесь, товарищ лейтенант, – отчитался Головин. – Мы с ребятами впереди колонны идем. Весь обоз там, за нами, метрах в трехстах. Уж и не надеялись вас увидеть.

Шанс встретиться лоб в лоб был действительно невелик. Но отряд шел верно – через глушь, не захваченную немцами. По размытой дороге навстречу товарищам бежал сияющий Арсен Вартанян. Он дошел минувшей ночью до базы, передал командованию ценные сведения! Комдив действовал незамедлительно: база эвакуировалась в течение двух часов, и с тех пор отряд двигался в ускоренном темпе.

Внезапно Арсен осекся, стал озираться. В группе не хватало Шперлинга, и мрачные лица подсказывали, что это неспроста. Бойцы угрюмо отворачивались, Шубин неохотно поведал печальную историю. Невозможно привыкнуть к утратам, каждая смерть – словно от тебя самого кусок оторвали.

Партизанский отряд шел навстречу. Все смешалось – пешие бойцы, телеги, запряженные полудохлыми клячами. Раненых по-прежнему было много, и гражданские никуда не испарились.

Ахнула Лида Разина, спрыгнула с телеги, бросилась к Шубину, прижалась, испустив вздох облегчения. Потом подняла на него лучащиеся глаза, засмеялась. Девушка сильно изменилась за последние месяцы – похудела, истончились волосы, под глазами залегли устрашающие круги. Она почти не спала, все время проводила с ранеными. Но это была все та же Лида, влюбленная в него до потери памяти. Бойцы украдкой косились в их сторону, улыбаясь отводили глаза. Не выдерживали острые на язык, отпускали шуточки. Но это было нормально и привычно!

– Все хорошо, родная. Теперь я рядом, ничего не бойся.

Комдив размашисто месил грязь – в такой же телогрейке, что и все, перетянутый портупеей, в заношенной офицерской фуражке. Время не изменило командира погибшей 303-й дивизии: в его движениях сохранилась офицерская выправка, только в темных волосах добавилось седины. Рукопожатие комдива было твердым и дружеским.

– Рад, что живой, Шубин. Докладывай, только быстро.

Все его помощники и заместители находились поблизости: батальонный комиссар Ухтомский, капитан Лагутин, заместитель по хозяйственной части Арбузов. Они смотрели на разведчиков пристально и настороженно.

– Отойдем, Александр Гаврилович. Сведения конфиденциального характера, не для широких масс…

Они остановились в стороне от дороги. Мимо двигался обоз, на них поглядывали бойцы и гражданские. Вытягивал шею обиженный комиссар Ухтомский, готовый подозревать всех и каждого и даже самому себе не доверяющий. Комдив выслушал последние сведения, не меняясь в лице, только скулы побелели.

– Ты в этом уверен, лейтенант?

– Нет, товарищ полковник, не уверен. Но, думаю, это несложно проверить.

Предатель сам себя выдал с головой! Отказали нервы, он что-то почувствовал, когда Шубин отвел комдива в сторону. При этом оба смотрели куда угодно, только не на предателя.