Иван Стрельцов - Волчья ухмылка

«Фашист говорил, что работать я буду один и инкогнито, а тут целая бригада прикрытия». — Он нисколько не сомневался, что благообразные старички и блондинка — одна шайка-лейка.

В тамбуре первого вагона его встретили два шкафообразных гоблина. Несмотря на простоватые лица, они были хорошо выдрессированы. Едва увидев незнакомца, приблизившегося к тамбурной двери, они отступили в глубь вагона и запустили руки под полы пиджаков. Когда Кольцов вошел в тамбур, старший сделал шаг ему навстречу и коротко произнес:

— Третье купе. Вас ждут.

Пройдя с десяток метров по спальному вагону, Глеб понял, что он весь оккупирован людьми криминального авторитета. В Новоморск Фашист направлялся с целой армией, из чего можно было сделать вывод — дела там похуже, чем говорил заказчик, когда заманивал частного детектива кредитной карточкой.

Фашист в купе находился один. Откинувшись на спинку широкого дивана, он повернул голову на звук открывающейся двери. На столике была выставлена пузатая бутылка темного стекла. Французский коньяк «Курвуазье», плитка шоколада и порезанный на несколько частей большой персик. Почему-то горел мягким светом светильник, несмотря на раннее утро.

— Пожаловали, господин частный детектив, — улыбнулся Фашист. — Очень хорошо. — Криминальный авторитет взял бутылку и наполнил две рюмки янтарным напитком.

— Зачем весь этот спектакль? — присаживаясь напротив, спросил Кольцов.

— Затем, что все очень серьезно, — хмыкнул Фашист, протягивая рюмку с коньяком Глебу. — Кто-то рьяно потянул в Новоморске на себя одеяло, плюя на интересы других сторон. Этот кто-то пошел ва-банк и трупов не считает.

— То есть? — не понял Кольцов. После того как его ознакомили с делами в ГУБОПе, он считал себя в курсе происходящего. Но тут понял, что услышал что-то новое, пока неизвестное могучему ведомству, сражающемуся с организованной преступностью.

— На юге нагнетается обстановка, — Фашист залпом осушил свою рюмку, сунул в рот кусочек персика и стал жевать. — Уже около года кто-то подчищает наших авторитетов, разрушая тем самым хорошо отлаженные структуры. Сперва были авторитеты среднего звена, то есть «расходный материал», это вполне приемлемо. Но вот гибель Бармалея означает прямой вызов всему воровскому сообществу. Поэтому я тебя берегу и сам еду с завешенным окном. — Фашист указал на толстую штору, закрывающую вагонное окно. — Моя задача — не допустить передела, который замыслили гады. Ну, а твоя задача остается прежней — найти «мокродела», зажмурившего Бармалея. Пей, дружище, вряд ли в ближайшее время придется посидеть с рюмочкой. — Он снова налил в свою рюмку коньяка. — Через полтора часа будет станция Буялык, выйдешь там. В город доберешься на попутке. Не надо, чтобы кто-то видел нас даже в одном поезде. Поселишься в гостинице «Спартак», там забронирован номер. Кстати, ты под какой «крышей» едешь в Новоморск?

— Ассистент режиссера, — отставив пустую рюмку, ответил Кольцов.

— Это хорошо. С такой «крышей» везде можно пролезть. — Немного помолчав, авторитет добавил: — На то, чтобы осмотреться, у тебя два дня...

Глеб едва заметно улыбнулся: именно столько времени на эти цели он выделил Улнису.

— Через два дня на центральном городском кладбище в полдень собирается братва помянуть Бармалея, в миру Валерьяна Пяткова. Ты тоже подгребай, посмотришь свежим глазом. Как я помню, сыщик, кроме того, что должен иметь нюх, как у собаки, а глаз, как у орла, ко всему должен быть хорошим физиономистом. Может, чего на рожах местной братвы и разглядишь.

— Кто меня пустит к воровскому столу? — возразил сыщик. — А глазеть по кустам да склепам себе дороже. «Торпеды» поймают, оторвут голову без разбора, а если и не «торпеды», то менты засекут. Не может же ментовка такое мероприятие оставить без внимания. А если засекут, то выяснить, кто я, — дело нескольких минут. И все, прощай конспирация.

— По кустам лазить не надо. Пустят тебя за стол со всеми, поминки ведь, не именины, туда люди без приглашения приходят.

— Кроме местной братвы, будут и пришлые? — задумчиво спросил Глеб.

— Будут, — кивнул Фашист. — От центра, правда, я один, а вот с юга будет пара местных фруктов. Все-таки Бармалей был фигурой в нашем мире. А ты к чему клонишь?

— Да вот слова о переделе почему-то не идут из головы.

— То есть как?

— Ты-то сам будешь на кладбище? Пошли людей, чтобы кладбище осмотрели. Акцию на Котляковском кладбище помнишь? Все хвосты можно подчистить за один раз.