Иван Стрельцов - Диверсионная команда

На рассвете Исламабад покидали двое людей, никогда не видевшие друг друга. Чарльз Мортимер Д’Олэнторн с племенем кочевников отбывал в Кабул, а молодой человек в скромном костюме и с бронированным кейсом, прикованным к руке, летел самолетом Аэрофлота в Москву. В чемодане дипкурьера было одно-единственное письмо...

Шальное осталось за спиной, морпехи, перепачканные болотным илом, с налипшей на лица и одежду ряской, были похожи больше на водяных или леших, чем на людей. В ботинках противно хлюпала вода, но останавливаться не было времени, на переход болота ушло слишком много времени. Волин по-прежнему вел группу на север. Уже чувствовалось, что диверсанты попали в зону непосредственного контакта с «противником», то и дело, шелестя лопастями винтов, над лесом проносились патрульные «Ми-8».

«Необходимо направляться в квадрат «17-33» ставить маяк, — размышлял капитан, стараясь в мозгу отработать оптимальный вариант выполнения задачи, — но как только связисты запеленгуют его, Сергей Сергеевич сразу же раскинет «невод». Люди у меня уже порядком подустали. А через несколько часов... Черт, знали умники из Генштаба, какую загадать загадку. Пойду всей группой — опять «волкодавы» Хряща будут руки заламывать. А не всей группой инструкцией запрещено. Ну, на то инструкции и пишут, чтобы их обходить...»

Группа вошла в молодой ельник. Пушистые зеленые елочки — надежное укрытие от вертолетов.

— Привал, — скомандовал Волин и тут же добавил: — Жарков в охранение, Завада, Иванов, ко мне.

Младший сержант, оставив свой ранец, с автоматом наперевес выдвинулся в глубь ельника. Старший сержант Завада, стоя возле капитана, разминал затекшие от ранца плечи, Иванов, сев в стороне на землю, снял ботинки и, вылив из них воду, стал выкручивать носки. Достав из планшета карту, Волин расстелил ее перед собой на земле.

— Вот смотри, — сказал он, обращаясь к Заваде, — мы находимся здесь. Я с Ивановым отправляюсь на установку радиомаяка, ты остальную группу ведешь на северо-запад к деревне Таньково. Вот здесь лысый холм, — капитан указал точку на карте, — место открытое, малопривлекательное как для диверсантов, так и для поста охранения. Поэтому посадишь там наблюдателя, пусть изучает подходы к штабу корпуса. Остальную группу укроешь на опушке леса. Понял?

— В общем-то понятно, только это противоречит условиям учений.

— Что противоречит?

— Дробление группы запрещено условиями учений.

«Во дает, — мысленно усмехнулся Волин, — настоящий замкомвзвода, ни на шаг от буквы закона». Но вслух сказал другое:

— Главное условие учений — обстановка, приближенная к боевой. В боевой ситуации есть одно условие — здравый смысл и расчет. Я прекрасно понимаю, какой резерв выносливости остался в общем потенциале группы, и, по моим расчетам, для выполнения поставленных задач группу надо дробить. Если вы, старший сержант, не хотите брать на себя ответственность, то командование подгруппой я поручу Жаркову.

— При чем тут ответственность, — удивленно пожал плечами Завада, — я вам просто напомнил условия учений. Вам ведь отвечать.

— Да уж, — согласился Волин, — но по нынешним нововведениям на учениях посредников нет, а потому «бог не выдаст, руководство не накажет».

— Когда выступаем? — спросил переобувшийся Иванов.

«Вот лось, — неожиданно подумал об этом шалопае

Игорь, — полдня ноги бьем, жижу болотную глотаем, а ему хоть бы что. Знает, что впереди еще хуже, и все равно хорохорится».

— Ранец оставишь, возьмем только оружие и радиомаяк.

Свой ранец Иванов отнес к отдыхающему под елью Винику, бросил его дремавшему ефрейтору на живот и тихо проговорил:

— Доставишь в целости и сохранности, а то смотри мне, ефрейтор, не бывать тебе прапорщиком.

— Да пошел ты, — беззлобно огрызнулся Виник.

Широко раскинув руки, Иванов потянулся пару раз,

легко показушно присел, затем взял сумку с радиомаяком, надел ее по-почтальонски через шею. Круто повернувшись, он шутовски щелкнул каблуками ботинок и, козырнув, произнес:

— Герр капитан, я готов.

Волин повернулся к Заваде:

— Ждите нас до 20.00, если не появимся, операцию по нападению на штаб корпуса проводите без нас. На маршруте движения группы и когда будете наблюдать, помните о главном — о маскировке.

— Будем стараться, — пообещал старший сержант.

Мужчины на прощание обменялись рукопожатием, капитан повернулся к Иванову и, кивнув в сторону ельника, сказал:

— Пошли, хер рядовой.