Иван Стрельцов - Диверсионная команда

Американец и его афганский спутник, вскочив с пола, бросились к окну. Взору двух разведчиков предстала картина настоящего сражения. Горящие обломки машин, раскуроченный взрывом и перевернутый броневик. Толпы моджахедов, стреляющих по танкам, и два танка, мечущиеся по площади, разящие душманов огнем своего вооружения и крепостью своей брони.

— Что это значит? — срываясь на фальцет, закричал Фишер.

— А вы что, не узнаете своей работы, коллега? — спросил с издевкой Д’Олэнторн. — Я узнаю топорный почерк ЦРУ. Ваш неуемный аппетит требует всего пирога со всей начинкой. Но на этот раз вы ошиблись и придется отвечать по всей строгости. Капитан Вудхолл, арестуйте этого человека! Необходимо сегодня же доставить его в Лондон. Пусть там попытается рассказать о своей непричастности к этому убийству.

Капитан Вудхолл сделал шаг к оторопевшему Фишеру и замер. Взглянул на обезумевшие глаза Д’Олэнторна, как бы раздумывая, на что решиться. Затем вскинул голову, щелкнул каблуками и твердо произнес:

— Сэр, я не имею на это надлежащих полномочий.

— Да вы что, обезумели, Д’Олэнторн, — сообразив, что арест ему не грозит, Джеймс Фишер решил атаковать английского эмиссара. — Не надо сваливать все на ЦРУ, еще неизвестно, может, это работа вашего Интеллидженс сервис. Лондонские снобы решили не делиться, как вы выразились, пирогом с кремом. А вы либо великий актер, либо ничего не знающий громоотвод. Так что все равно этот вопрос будут выяснять те, кому положено.

В каменную ограду врезалась граната, вырвала из стены несколько кирпичей. Со звоном разлетелось несколько стекол, в потолок ударила шальная пуля, обсыпав стоящих внизу штукатуркой. Все пригнулись, а капитан Вудхолл опять щелкнул каблуками и сказал:

— Сэр, необходимо спуститься в подвал, здесь становится опасно.

— Да, да, — рассеянно закивал Д’Олэнторн, — давайте, господа, спустимся вниз.

Пригибаясь, разведчики начали спускаться по лестнице; с зажатым в правой руке «браунингом» последним шел капитан Вудхолл. На первом этаже, одетые в кевларовые шлемы, зажав штурмовые винтовки, в боевой готовности у окон стояли десантники. Они ожидали нападения на особняк. В подвале ярко горел электрический свет от дизель-генератора. Четверо гуркхов стояли у заведенных броневиков на случай эвакуации.

— Черт, здесь можно угореть, — выругался Вудхолл и жестом подозвал к себе плосколицего унтер-офицера: — Живо включи вентиляцию.

Унтер-офицер бегом бросился выполнять приказ, а капитан обратился к Д’Олэнторну и его гостям:

— Присаживайтесь, господа, а мне пора наверх.

Д’Олэнторн и Фишер присели на ступеньку броневика.

Рано Турхамадин стал немного поодаль от них. За все время этой бойни он не произнес ни слова. Опустив руку в карман пиджака, он снова включил передатчик и теперь уже в эфир послал два длинных сигнала. Операция «Контрольный выстрел» отменялась...

Танк Волина снова ухнул пушкой в сторону БТР. Врезавшийся снаряд разворотил тонкую противопульную броню, опрокинул набок броневик и поджег его. Минутная растерянность моджахедов сменилась дикой необузданной яростью. С неистовыми криками они открыли огонь из всего своего оружия по танкам. К щелчкам выстрелов добавились взрывы гранат, пока еще не причиняя вреда. Колышущаяся, живая, неистовая людская масса не давала гранатометчикам прицелиться. На небольшом «пятачке» два «Т-62» рывками двигались навстречу друг другу. Подобно двум носорогам.

— «Первый», — в волинских наушниках прозвучал голос Чечетова, — нельзя такую ораву тащить за собой на хвосте.

— Так что будем делать? — спросил капитан, прекрасно понимая, на что намекает командир, но субординация не позволяла высказаться первым.

— Покуражимся, — майор явно радовался представившейся возможности поквитаться с давними врагами.

— Покуражимся, — с мальчишеским восторгом поддержал майора Волин и крикнул: — Гога, вперед, дави «духов». Михалыч, причеши их из пулемета.

Проскочив мимо друг друга, танки врезались в людскую массу, вдавливая не успевших увернуться в булыжную мостовую, кромсая их траками. Убегающих настигали башенные пулеметы.

— Пошла жара, — в три глотки орали спецназовцы, опьяненные круговоротом боя и той необузданной мощью, которой они сейчас обладали.

Вся усталость и страхи последних дней, недель, месяцев, а может быть, и лет вырвались и нашли свое разрешение в единственном стремлении — бить, крушить, уничтожать. Ничто не сравнимо с ощущением боя, когда адреналин отключил природный инстинкт самосохранения и ты уже не человек, ты сверхчеловек, ты полубог...