Иван Стрельцов - Спецназ не сдаётся

— Ой, тоже мне конспираторы. Тайная встреча Троцкого и Савинкова, — возмутилась Графиня, ее глаза буквально полыхали праведным гневом.

— Из машины не выходи, — проговорил Тамерлан деловым тоном, так, как будто ничего не произошло. Вытащил из кармана плаща черный «глок» и сунул оружие в «бардачок». — Если возникнет непредвиденная ситуация, стреляй в воздух.

Лариса молчанием проигнорировала инструкцию.

— Я ненадолго, — попытался смягчить ситуацию Тимур, чтобы не усложнять конфликт. Но неожиданно сорвался на крик: — В конце концов, мне это необходимо для выполнения задания!

Лара посмотрела на своего спутника и неожиданно улыбнулась.

— Я только на час, а потом поужинаем в «Праге», — чтобы окончательно загладить свою вину, предложил он.

— Может, лучше в «Бангладеш», заодно и оттянемся, — в свою очередь сделала контрпредложение Лариса, на этот раз ее глаза искрились восторгом.

— Ладно, — сдался Тимур, не хотелось ему до окончания акции ходить по ночным клубам, но чего только не сделаешь ради спокойствия в доме.

Он выбрался из салона машины и, широко шагая, направился к дверям бара. Внутри стоял неясный гул, он как будто попал в гигантский улей, наполненный резким запахом пивного перегара, и сизым туманом из удушливого табачного дыма. Еще с порога Тимур увидел того, к кому он шел на встречу. Аслан Гусейнов сидел в дальнем углу за небольшим столиком, на котором было выставлено около полудюжины пивных кружек, начатая бутылка водки «Русская», пара рюмок и огромный вяленый лещ, которого телохранитель препарировал при помощи двух рук. Он был настолько увлечен своим занятием, что не заметил появления резидента.

Тамерлан направился к барной стойке, за которой стояла барменша, пышнотелая обрюзгшая искусственная блондинка с цветом лица, напоминающим гибрид помидора с баклажаном. Впрочем, это была естественная расцветка основных обитателей этого аквариума.

Взяв пару пива, Тамерлан направился к столику.

— А, это ты? — Гусейнов закончил разбирать леща на составные части, и теперь перед ним лежали жирные, красновато-золотистые куски вяленого рыбьего мяса. А в стороне, возле бокалов с пивом, возвышалась горка костей, шелухи и рыбьих потрохов.

— Извини, обниматься не будем, руки в жиру, — пояснил телохранитель, демонстрируя огромные, лопатообразные ладони, на которых блестел жир.

— Я понимаю, — ответил Гафуров, присаживаясь напротив. Пока Аслан тщательно вытирал руки о заранее приготовленные салфетки, Тимур его внимательно рассматривал. Квадратная челюсть, маленькие поросячьи глазки, некогда большой, гордость кавказца, нос был сломан и приплющен к лицу, рваные уши, прижатые хирургической операцией к черепу, напоминали дубовые листья. В той, другой, давней жизни он был капитаном Советской Армии, трехкратным чемпионом стран Варшавского Договора по самбо. Имел семью: жену и двух детей. В Чечню приехал сразу после развала СССР, с того же дня находился в личной охране Бахрама Джамбекова. В первую Чеченскую войну его жена и дети погибли во время авианалета, он рвался в бой, он мстил, но этого было мало. Он был хорошим исполнителем, но не командиром. Все его развитие ушло в развитие мышц. Переход Бахрама Джамбекова на сторону федеральных властей во вторую Чеченскую кампанию он воспринял спокойно, даже поклялся на Коране не воевать против правительственных войск. Один из немногих (точнее, трех бойцов) уехал с Бахрамом, по-прежнему оставаясь его телохранителем. Внешнее смирение скрывало пожар внутри, он по-прежнему хотел мстить хотя бы тому же Джамбекову. План созрел, когда в одной из московских дискотек он встретил Тимура. Они были ровесниками и даже вместе воевали в Абхазии, потом вместе служили в ДГБ, только Тимур пошел в разведку, а Гусейнов продолжал служить в охране. Они тогда хорошо выпили, и телохранитель сказал, что хочет убить Бахрама. Тамерлан попросил подождать с задуманным, и потом он ему поможет в достижении цели.

И вот они снова встретились через несколько месяцев. Гусейнов наконец вытер руки и, взяв бутылку с водкой, наполнил рюмки до краев, одну подвинул Тимуру.

— Давай выпьем за удачу.

— Давай.

Они выпили. Водка обожгла гортань и потекла в желудок, оставляя во рту ацетоново-резиновый вкус.

«Паленая, — мелькнуло в голове Тимура, когда он пытался справиться с рвотным рефлексом. — Впрочем, откуда в этой бодяге взяться приличным напиткам».

— Ты закусывай, — видя состояние друга, Руслан подвинул к нему тарелку с вяленой рыбой, мясо леща было соленым и хорошо провяленным, но с душным запахом рыбы. — Ну, что скажешь, дружище? — спросил телохранитель, снова разливая водку. Тимур жестом показал, что больше не будет, его никто не заставлял. — Если скажешь еще подождать, я сегодня же его застрелю как бешеную собаку.