Иван Стрельцов - Спецназ не сдаётся

В ближайшем магазине он приобрел килограмм варе-ной колбасы, банку кабачковой икры, банку кильки в томате, булку серого хлеба. Денег оставалось на две бутылки «Столичной». Вернувшись домой, обнаружил, что гость вполне освоился и сейчас мылся в душе, фыркая, как рассерженный морж.

Через минуту фырканье прекратилось, потом появился Тик-Так в одних сатиновых «семейных», до колен трусах. Его сутуловатая фигура с большими, длинными, до колен руками напоминала фигуру крупной обезьяны. Пока гость одевался, Ежик принялся накрывать на стол: открыл консервы, нарезал колбасу, хлеб. Достал из собственного загашника пару луковиц и головку чеснока, которые держал как лекарственные средства профилактики простуды и гриппа.

Одевшись, Тик-Так вытащил из хозяйской пачки папиросу и, прикурив ее, уселся за стол, указав на стоявшую в дальнем конце стола водку, великодушным тоном старшего распорядился.

— Банкуй, Еж.

Василий скрутил пробку и почти доверху наполнил два стакана прозрачной жидкостью.

— Ну, со свиданьицем...

Бывшие заключенные, чокнувшись, выпили. Погожин, у которого все кружилось перед глазами, проглотил свою порцию одним глотком. Гость пил степенно, держа стакан широко расставленными пальцами и отставив в сторону мизинец. Осушив стакан до дна, он не спеша пыхнул папиросой, потом, взяв со стола дольку разрезанной на четыре части луковицы, обмакнул ее в соль и с хрустом начал жевать. Примеру гостя последовал и Василий, на кусок хлеба положил пару кусков колбасы, сверху намазал толстый слой кабачковой икры и с аппетитом стал есть.

— Вот главное, как жизнь устроена, — наконец заговорил Тик-Так. — Про Москву говорят: ах, какой город; ах, какой город. А сейчас и вовсе все долдонят: «Москва — финансовая столица мира». Ну как тут утерпеть?! Не утерпел, взял парочку друганов-подельников и сюда, в столицу нашей Родины.

— Ну и как? — промычал Еж с набитым ртом.

— Большой город, богатый город, но и страшный одновременно, — честно признался гость. — Богатство тут у вас под ногами лежит, протяни руку и бери. Только смотри по сторонам, чтобы эту руку не оттяпали по самые яйца. В общем, присмотрели мы одну нехилую «точку», обменник валют. «Капусты» там не мерено: и «деревянной», и «зелени». Решили брать... Наливай!

Снова выпили, верзилу Тик-Така алкоголь все еще не брал.

— Конечно, на шермачка обменник не возьмешь, он, падла, как танк, бронированный и закрытый. Да еще цербер с «пушкой» стоит. В общем, решили брать утром, до открытия, инкассаторы уезжают, а сопл юшка с охранником всегда выходят на улицу перекурить, вот тогда можно их брать тепленькими. Только «тачка» нужна была, чтобы после гоп-стопа валить подальше...

Сунув окурок в пепельницу, Тик-Так снова указал на бутылку и, пока Василий разливал Остаток водки, продолжил:

— Короче говоря, спалились мы на стоянке, откуда хотели увести «копейку». Машина по нынешним временам неприметная, то, что надо для такого дела. Но не тут-то было, понабежали охранники, а за ними менты-пэпээсники. Я успел соскочить, а подельников взяли...

Снова выпили, в глазах гостя наконец появились признаки опьянения.

— Неделю скитался, как бродячий пес, ни в гостиницу, ни на вокзал. Хорошо, нашел одну приблатненную шалашовку, у нее несколько дней перекантовался. Кстати, так же случайно о тебе услышал. Вот, решил навестить.

— Так тебе отсидеться надо? — все еще не мог понять Василий, к чему клонит гость.

— Когти мне надо отсюда рвать. Вот только с пустыми карманами далеко не уйдешь...

Наступила новая пауза, хозяин квартиры не понимал, чего от него хочет гость (денег у него никаких не было), а гость сейчас обдумывал, как бы популярно объяснить свое предложение хозяину.

— В общем, присмотрел я один магазинчик, — начал Тик-Так вводить Василия в курс дела. — Небольшой круглосуточный, но проходимость хорошая. Большая проходимость. Собранные за сутки «бабки» они сдают каждое утро. Ночью там стоят два желторотых юнца. Короче говоря, на две минуты работы, а куш можно оторвать солидный...

— Так ты что, решил брать магазин? — пьяно икая, спросил Еж, пытаясь вилкой подобрать кильку в томате.

— Мы будем брать.

— Как? — Хмель моментально улетучился из головы Погожина. — С голыми руками?

— Почему? — На стол лег черный, местами с облупившимся воронением и треснутой пластмассовой накладкой пистолет Макарова. — Правда, осталось четыре патрона, но на это дело хватит.

— А мне что? — Уголовник Еж, всю жизнь специализировавшийся на мелких кражах, не хотел участвовать в вооруженном налете, где дело может закончиться «мокрухой», сейчас он искал повод соскочить.