Иван Стрельцов - Дело с тройным дном

— Головной никуда не денется, — терпеливо пояснил Глеб, сняв с оптического прицела чехол и установив рамочный приклад, он залег в десяти метрах от гранатометчика. Выставив предохранитель на одиночный выстрел, сыщик передернул затвор, вгоняя патрон в патронник.

Двигающаяся «свиньей» бронегруппа преодолела двухсотметровое расстояние до большака. Двести метров — максимальная дистанция для гранатометного выстрела. Беломор выждал еще минуту, собираясь бить наверняка, и вяло наступающие броневики оправдали его надежды, через минуту правофланговый БТР подставил угловатый бок.

— Буф-ф, — приглушенно выплюнула «шайтан-труба» реактивную гранату, которая кометой врезалась в корпус бронемашины. Мощный взрыв разворотил правый бок БТРа, сорвав с него ударной волной коническую башню. Из развороченной сердцевины уничтоженного броневика полыхнул на добрый десяток метров сноп огня, вслед за которым в небо потянулся столб жирного смолянистого дыма. Кольцов рассчитал все правильно, порыв ветра тут же расстелил дым плотной завесой над землей.

Беломор отбросил уже ненужный контейнер использованного гранатомета и резким кувырком ушел в сторону от возможной линии огня.

— Теперь начинается моя работа, — жестко произнес Глеб, прикладываясь к холодной резине наглазника.

Головной БТР, оказавшись перед дымовой завесой, нерешительно остановился, после чего раскрылись боковые створки дверей, и из черного чрева боевой машины показалась голова человека в танкошлеме, который пытался разглядеть повреждения подбитой машины. Любопытство сгубило кошку, гласит народная мудрость, но и не только кошки страдают от этого порока. Глеб поймал в перекрестие оптического прицела испачканное машинным маслом лицо и плавно потянул спуск.

— Туп, — почти бесшумно дернулся автомат. Из броневика вывалился убитый, на полкорпуса свесившись наружу.

Теперь действительно для снайпера начиналась работа. Из дыма, как призрак, выбежала человеческая фигура в коротком полушубке с автоматом наперевес, он успел пробежать еще несколько шагов, прежде чем его сбила с ног бронебойная пуля.

Еще один боевик вынырнул прямо возле подбитого броневика, ему, скорее всего, не терпелось посмотреть на результаты взрыва, за что он и поплатился немедленно...

Потом свой конец нашли двое автоматчиков, бесшумное оружие убивало наступающих. Выстрел, еще выстрел, и снег окрашивается кровью новых кандидатов в покойники.

Глеб шестым чувством ощущал какое-то движение возле головного БТРа. Он перевел на него оптический прицел, через оптику было хорошо видно, как кто-то из членов экипажа пытается втащить труп вовнутрь. Самого «героя» не было видно, только кисть его руки виднелась, вцепившаяся в убитого. Цель не ахти какая, но при наличии хорошей стрелковой тренировки и надежного оружия, оснащенного оптическим прицелом, стоило рискнуть.

Кольцов поймал в перекрестие прицела эту руку и нажал на спуск. Даже невооруженным глазом при свете полыхающего броневика можно было видеть, как убитый плюхнулся на ступеньки трапа. Пуля нашла свою цель, а учитывая мощность девятимиллиметровой бронированной болванки, можно смело сказать: «герой» теперь обречен на инвалидность.

Через несколько секунд головной БТР взревел двигателем и с открытым люком, из которого по-прежнему выглядывал безжизненный торс с опущенной головой, стал медленно пятиться назад. Вслед за головным медленно отполз и левофланговый, уцелевшие автоматчики, не желая рисковать, прятались за броней боевых машин. Группа прикрытия выиграла не только этот бой, но, что самое главное, выиграла дополнительное время.

Местный пейзаж действительно теперь походил на подмосковные бои шестьдесят лет назад. На белом снегу черные силуэты убитых, догорающая подбитая техника...

Поставив автомат на предохранитель, Кольцов выбрался из своего укрытия, теперь следовало и ему поторопиться.

Через двадцать минут трое отважных смельчаков добрались до развилки дорог. Навстречу им из кустов, сжимая пистолет, выбрался Фрол и удивленно вытаращился на них:

— Живы, что ли?

— Как видишь, — ответил за всех Кольцов. — А где остальные?

— Сыч преставился от потери крови, — негромко ответил пахан и указал в направлении гряды. — Вот, решили здесь заложить камнями, потом, как все образуется, похороним по-человечески.

— Время поджимает, — напомнил Иванов, потирая левой рукой уши, выглядывавшие из-под модной бейсболки. Мороз начал кусаться.