Иван Стрельцов - Дело с тройным дном

— Ладно, будем считать, что лирическое отступление подошло к концу, теперь перейдем к конкретике. Что думаешь делать?

— А что тут можно делать? — пожал плечами Кольцов. — Рецепт один, как у старателей на прииске. Рыть, мыть, сеять. А потом среди породы стараться разглядеть крупинки золотого песка. Но для начала необходимо обдумать все концепции предстоящего расследования. Так сказать, стратегию и тактику.

— Это хорошо, — согласился полковник. — В общем, как что придумаешь — звони, обсудим. Я еще два дня в Москве побуду твоим консультантом.

— Спасибо за заботу. — Глеб приложил руку к груди и шутовски поклонился. — Ну, а теперь чай будем пить.

Только его последнему желанию не было суждено исполниться: чайник, выпарив воду, угрожающее потрескивал раскаленной эмалью...

Осень — это не только пора сбора урожая, но еще и время охотничьего сезона. Первыми охотничьими трофеями становятся перелетные птицы: утки, гуси. Затем наступает очередь зайцев, лис, и лишь потом идут косули и кабаны.

Охота уже давно перестала быть трудом ради пропитания, теперь охота перешла в разряд азартных развлечений. И, как и остальные развлечения, сразу же приобрела кастовость. Можно было зайца-другого подстрелить из батькиной берданки за околицей родной деревни, а можно и в теплой компании сильных мира завалить матерого лося на территории правительственного заказника Завидово. Но не всем богатым и влиятельным нравилось зависеть от президентских егерей. А огромные богатства позволяли создавать собственные охотничьи угодья.

Один из таких заказников расположился на площади ста лесных гектаров на севере Калужской области. Официально заказник числился за крупным авиастроительным заводом, но даже директору промышленного гиганта здесь ни разу не довелось побывать. Впрочем, угодье само по себе было своеобразным предприятием. От трассы Москва — Смоленск в лес уходила неширокая, но добротная, выложенная бетонными плитами автомобильная дорога, упирающаяся в большую поляну, на которой раскинулся небольшой гостиничный комплекс в виде берендеевой деревни. Комплекс охватывал все самое необходимое: коттеджи в виде небольших срубов, настоящую русскую парную. Большой, просторный терем для проведения банкетов после охоты, крытая стоянка для машин, а для любителей верховой езды конюшня с дюжиной породистых скакунов. Весь этот комплекс обслуживали с полсотни прислуги, еще столько же мужчин обеспечивали полный комфорт на охоте, выполняя роли егерей, загонщиков и оруженосцев. В общем, как положено, «все для человека, все во имя человека».

Впрочем, несмотря на всевозможный комфорт и изобилие дичи, охотились в заказнике нечасто. Сегодняшний день был одним из немногих охотничьих праздников. Дождь, противно моросящий на протяжении нескольких дней, неожиданно прекратился, выглянуло солнце.

Легкий вертолет «Ми-2», проскользнув над верхушками деревьев, с громким рокотом пронесся над крышами срубов. Затем винтокрылая машина с синей надписью «Севернефть» зависла над посадочной площадкой, лопастями винтов мерно взбивая воздух, и медленно опустилась на бетонный круг.

Как только двигатель небольшого вертолета затих, дверца распахнулась, и наружу по одному выбрались трое мужчин. Они были в одинаковых камуфляжных костюмах, высоких сапогах, с оружейными футлярами в руках. Отличались лишь комплекцией, возрастом и чертами лица.

— Ну наконец-то. — Навстречу прилетевшим шагнул истинный хозяин этих владений. Невысокий, коренастый шестидесятилетний Илья Коровин был в широких камуфлированных штанах и толстом водолазном свитере. Обняв каждого из прибывших, дружески похлопывая по широким спинам, бывший генерал приговаривал: — Совсем заждался вас. Чтобы скрасить ожидание, даже рюмку пропустить пришлось.

— По-моему, и не одну, — неслышно буркнул под нос глава концерна «Севернефть» Леонид Богдановский, высокий, слегка сутуловатый, с длинным остроконечным, как птичий клюв, носом.

— Как обычно, — в тон ему ответил рядом стоявший невысокий полноватый, с абсолютно лысым черепом банкир Григорий Циммерман, самый пожилой из компании прилетевших охотников.

Третий гость, Алексей Маркин, импозантный мужчина с широкой белозубой улыбкой, тоже относился к капиталистам-промышленникам, хотя его основным занятием являлась биржевая спекуляция. Бывший советский катала, однажды окунувшись в игру с ценными бумагами, уже не смог оторваться от нее, хотя везло далеко не всегда.