Иван Стрельцов - Дело с тройным дном

Девушка, пригибаясь, выскользнула из укрытия. Кольцов тем временем принялся выкручивать из рифленого корпуса запал.

Через минуту запыхавшаяся Натаха вручила сыщику три баллончика со слезоточивым газом и небольшой моток бечевки. Кольцов быстро связал баллончики вместе, после чего вставил между ними запал и протянул это изделие Кириллу:

— Держи, была граната оборонительная, стала химическая наступательная. — Следующей получила инструкцию Натаха. — Давай, свет моих очей, тихонечко возвращайся к своей машине и так же тихо выезжай на трассу. Там жди нас. Как только бухгалтера выдернем, сразу будем делать ноги. Поняла? По бездорожью мы еще как-нибудь на «Жигулях» проскочим, а дальше придется на твоей «японке» отрываться. Ферштейн, майне либе?

Глаза молодой женщины подозрительно заблестели, она шмыгнула носом. Натаха верила ему сейчас, впрочем, как и всегда. Глебу тоже хотелось поверить в сказанное, но тревожное предчувствие уже вгрызалось в его позвоночник.

Разошлись они не прощаясь. Секретарша, опустив голову, пошла к своей машине, мужчины, крадучись, стали пробираться к «штаб-квартире» Ере мы.

Осенняя земля, пропитанная частыми дождями, налипала на подошвы и чавкала при каждом шаге. Глебу, который шел впереди, приходилось выискивать места посуше или поросшие чахлой травой, укрываясь под стенами деревенских построек.

Наконец показался дощатый забор, отгораживающий усадьбу от остальной деревни. Подняв вверх кулак, Кольцов беззвучно приказал Кириллу остановиться, сам же, пригнувшись, скользнул вперед и, опустившись на одно колено, затаился за густым кустом крыжовника, буйно разросшимся у забора.

Выставленного на пост охранника долго ждать не пришлось, уже через минуту-другую послышались чавкающие звуки. Браток, безмятежно попыхивая сигаретой, обходил периметр участка.

Бормоча какой-то нехитрый мотивчик, охранник приблизился к месту засады частного детектива, и в ту же секунду сыщик натянутой тетивой рванулся вперед. Браток никак не успел среагировать, когда кулак Кольцова с зажатым рубчатым корпусом «лимонки» врезался ему в скулу. Челюсть охранника громко хрустнула, глаза закатились, и он тяжело рухнул в грязь. Глеб легко и бесшумно перемахнул через забор, так же бесшумно за ним последовал Кирилл.

Первым делом они обыскали нокаутированного охранника. Кроме самозарядного ружья «браунинг» двенадцатого калибра, у братка под курткой в набедренной кобуре оказался .видавший виды «Макаров» и запасная обойма к нему. Весь этот арсенал перекочевал в руки «стажера». Пистолет с обоймой Кирилл спрятал во внутренний карман, оставив руки свободными для ружья.

— Ну, теперь идем отбивать бухгалтера, — выдохнул Кольцов, закончив обыск охранника. Мужчины незаметно приблизились к дому и, пригибаясь под окнами, обошли дом. С террасы, пристроенной к торцу избы, доносились громкие мужские голоса, смех.

«А ребятки уже приняли по пол-литра на душу для сугрева», — определил Глеб, подобный факт имел как положительную сторону, так и равноценную отрицательную. Человек под хорошим хмельком уже не обладает ни нужной реакцией, ни необходимой силой. Но, с другой стороны, пьяному море по колено, а наличие оружия у оппонентов может остепенить, урезонить трезвых, и совсем наоборот, когда имеешь дело с поддатыми гоблинами, особенно когда соотношение два к двадцати или около того.

Но другого выхода у нападающей стороны все равно не было. Кольцов извлек из кармана «стечкин» и большим пальцем взвел курок. Оставалось только выяснить внутреннее расположение террасы...

Судьба не всегда целенаправленно усложняет жизнь человеку, иногда и облегчает.

— Так что, Станислав Валентинович, не желаете вы со мной рассчитаться, — из-за тонкой деревянной стенки донесся голос бандитского бригадира Еремы. — Жалко вам денег за все мое добро, защиту и заботу.

— Максим, мы же договорились, что я вам заплачу, как только покину пределы России, — дрожащим голосом ответил банковский бухгалтер Юрков. Кольцов машинально отметил, что Ерему в миру величают Максимом Еремеевым.

— Вот чудак-человек, — рассмеялся авторитет. — Толку-то тебе из России бежать. Твои друганы в Сибири крупно обхезались, из замечательного плана «байкальского Барбароссы» получился пшик. Сибирская братва распатронит заговорщиков по самое «не хочу», а они, естественно, сдадут тебя, уважаемый Станислав Валентинович, и тут уж никакая заграница тебе не поможет. Сибиряки тебя разыщут даже на дне морском за общаковое бабло да плюс за зажмуренных Кощеевых племяшей. Нет, господин Юрков, ты не жилец, — авторитетно заявил Ерема. — И в таком случае, как я считаю, незачем затягивать агонию. Тем более что тебя наверняка перед кончиной хорошенько попытают, и ты, как человек умственного труда, без особых усилий и угрызений совести сдашь меня. А вот я на такой расклад не согласен, поэтому и спрашиваю в последний раз, — голос Еремы угрожающе шипел, — платить будешь, падла?!