Андрей Воронин - Комбат. Идеальное вторжение

И тут сказался закон чередования белых и черных полос, хотя сегодня белая полоса выдалась широкой, а черная совсем узенькой, тогда как обычно бывает наоборот. Буданцев искал кукловода среди аферистов, вымогателей, наркоторговцев и лишь под конец заглянул к сутенерам и содержателям притонов. Только здесь он увидел нужного человека. Причем Фитиль, будучи слишком мелкой фигурой, оказался в коллекции Игоря благодаря стечению обстоятельств. Года два тому назад Буданцев познакомился с одесситкой, похищенной и насильно увезенной в один из московских борделей. Сюжет был не первой свежести, однако с международным оттенком. Буданцев им занялся, по ходу дела консультируясь со знакомым милицейским капитаном. Тот и подкинул журналисту фотографии, которые рачительный Игорь поместил в свой архив.

Благодаря этому Буданцев получил новую пищу для размышлений. Теперь он мог точно сказать, что «Новую жизнь» возглавляет человек из криминала. Точнее — человечек, что, по мнению Игоря, было только хуже. Известно сколько угодно случаев, когда серьезные уголовные авторитеты вкладывают деньги в законный бизнес. Бабла у них немерено, часть его запросто можно использовать, чтобы легализоваться. Но Фитилю, пока он продолжал заниматься своим делом, переизбыток денег явно не грозил. И если бы он хотел легализоваться, то выбрал бы более традиционный бизнес. Заморозка — дело новое, тут можно хорошо подняться, а можно и профукать все вложенные денежки. Не стал бы Фитиль так рисковать. То есть более вероятен второй вариант. «Новая жизнь» создана для прикрытия каких-то уголовных махинаций, сулящих значительную прибыль. Игорь попытался разгадать суть этих махинаций. Безуспешно. Слишком много гипотез приходило на ум, причем абсолютно каждая имела больше недостатков, чем достоинств. Для достоверной версии требовались факты, и Буданцев собирался их добыть уже в ближайшем будущем.

— Здорово, Артур! Ты знаешь, мне понравился тот кабак, в котором мы с тобой были. Я бы с удовольствием сходил туда еще раз, — нахально заявил Фитиль.

— Пока у меня еще есть такая возможность, отец до сих пор медлит с разводом. Но в любой момент все может измениться, — ответил Юдин.

— Ну, ты смотри. А если он все оставит по-прежнему? Тогда нет смысла шляться по ресторанам.

Артур намек понял и решительно возразил:

— Нет, пойдем обязательно, и чем скорее, тем лучше.

На ресторан Фитиль расколол дружка от неизбывной любви к халяве. У него самого рука бы не поднялась отдать за ужин больше тысячи баксов. Обсуждать же серьезные вопросы в помещении рядом с людьми он не собирался. Артур же сгорал от нетерпения. Он несколько раз порывался начать разговор, но Фитиль неизменно его останавливал, а однажды язвительно заметил:

— Помнишь, ты когда-то дал мне почитать «Собачье сердце»? Там профессор… забыл его фамилию…

— Преображенский, — подсказал Юдин.

— Ага, Преображенский говорил, что чтение за едой большевистских газет очень вредно. К твоему сведению обсуждение за едой серьезных вопросов еще вреднее. Особенно, когда вокруг чужие люди.

Артур угомонился и больше не мешал Фитилю наслаждаться едой и восхитительными стриптизершами, исполнявшими на шесте головокружительные номера, хотя сам только ковырялся в тарелке и поглядывал на красоток потухшим взглядом. Мысль о настоящих деньгах, которые вот-вот окажутся в его руках, заслонила от Юдина все на свете. И «БМВ» Фитиля второй свежести, на которую еще недавно он посматривал с легкой брезгливостью, теперь стала для него самой желанной машиной. Именно здесь после ресторана друзья начали обсуждать животрепещущий вопрос.

— Мне от тебя понадобится максимально полная и точная информация, — твердо заявил Фитиль.

— Да-да, конечно, — согласился Артур.

— А еще лучше было бы, если бы ты заманил своего родителя в указанное мной место.

— Мне надо подумать, — сказал Юдин.

— О чем? Как его заманить, или стоит ли вообще тебе этим заниматься?

И поскольку Артур медлил с ответом, Фитиль добавил:

— Учти, если я все буду делать сам, то и бабки возьму по максимуму.

— Сколько? — этот вопрос Артур задал без раздумий.

— Зеленый лимон.

— Почему так много?

— Ты получишь гораздо больше.

— Мог бы уступить мне, как другу.

— Но ведь я тоже твой друг. Почему бы тебе для меня не расщедриться?

Сраженный железной логикой, Артур снова замолчал.

— Если мы проколемся, нас упакуют в тюрягу, а ты спокойно отсидишься в сторонке. Хочешь сбавить цену — давай, грохни папашу вместе с нами.