Александр Тамоников - Смерть под уровнем моря

— Это еще ничего. — У Шендрика как-то плутовато заблестели глаза. — Скажи, Семен!..

— Мы, кажется, Жору Тернопольского шлепнули, товарищ капитан, — проговорил Белоусов и скромно потупился.

— Серьезно? — спросил Вадим. — Или все же кажется?

— Кажется, серьезно, — ответил Чернуля. — Наткнулись на паршивца, когда из здания выбегали. Он матом орал на своих людей. Те пошли на нас, так Семен их всех одной гранатой положил. Жора осерчал, пасть свою разинул да как метнется на меня через весь коридор! Мысль еще блеснула, хорошо бы живьем взять вурдалака. Думаю, ранить надо…

— Обидно, Петька, честное слово! — заявил Семен. — Целился в ногу да промахнулся, попал в голову!

Внезапно пленный полковник начал ерзать, мычать, задергал ногами. По его штанине полз жутковатый черный паук с глянцевым отливом и красными, геометрически правильными пятнами. Немец вертелся, норовил его сбросить, но лапки прочно вцепились в ткань. Герр оберст что-то лопотал, проглатывая слова, пот катился с него градом.

«Боязнь пауков у оберста, — сообразил Вадим. — Какая прелесть. Арахнофобия, кажется, это называется».

— Ух, твою ж мать! — сказал Чернуля, хватаясь за автомат. — Потерпи, господин полковник, сейчас я его прикладом зашибу.

— Давить нельзя, — предупредил его Шендрик. — На брюхо нажмешь, он яд выпустит. Стряхивать надо.

Чернуля подцепил прутиком опасное насекомое и послал подальше. Паук упал, пустился наутек, но далеко не ушел, был раздавлен подошвой. Полковник облегченно выдохнул.

— Тарантул, — сказал Чернуля. — Они тоже фрицев не любят.

— Сам ты тарантул, — заявил Белоусов. — Типичный каракурт. Тарантулы пушистые как котята, а эти мерзкие, от одного вида блевать хочется.

Краус что-то быстро проговорил, проглатывая слова, закашлялся, снова выдал невразумительную тираду.

— А теперь запятые расставьте, господин полковник, — посоветовал ему Вадим.

— Куда вы меня тащите? — прохрипел полковник. — Вы не можете так обращаться с военнопленным. Я знаю свои права. Лучше пристрелите меня здесь же, я все равно ничего не скажу. Хотя бы потому, что не владею информацией.

— Ну и что он несет? — спросил Белоусов. — Благодарит за коньяк?

— Нет. — Вадим усмехнулся. — За коньяк он не благодарит. Это мы должны сказать ему спасибо. Обычный треп человека, выбитого из колеи. Соберитесь с духом, герр Краус. Убивать вас мы не будем. Я вам об этом уже говорил. Разве сами что очень попросите. Вы ценный фрукт и будете говорить независимо от своего желания. Прав у вас больше нет, остаются только обязанности. Ваша жизнь с сегодняшнего дня кардинально меняется. Полагаю, вы не глупый человек, понимаете, куда клонится война, и согласитесь с тем, что данный вариант не самый проигрышный для вас. Готовы продолжать дорогу? И не смотрите на меня так. Добавки не будет.

К закату группа без потерь вернулась в Глуховский распадок. Настроение у участников дерзкой операции было приподнятое, несмотря на дикую усталость.

На завершающем участке пути им пришлось волочь полковника на себе и отпаивать коньяком, оставшимся в первой бутылке. В противном случае они рисковали не донести его. Сердце у начальника армейской разведки не на шутку пошаливало.

Его осматривал медик, пока Вадим в командирской пещере вводил Сазонова в курс дела.

Командир отряда сильно удивлялся. Мол, надо же, доставили пьяного полковника. Неужто прямо с банкета?

— Считайте, что с банкета, — ответил Сиротин. — Гуляют немцы по случаю проигрыша в войне. Держите, Василий Лукич. — Он сунул командиру вторую, и последнюю, бутылку коньяка. — Будет время, выпьете с Овчаруком за победу, за тех, кого с нами нет. Можете и мне граммульку оставить.

— Восхищаюсь я вами, Вадим Викторович, — уважительно пробормотал Сазонов. — Признаться честно, думали с Никитой, что на верную гибель идете. Да еще лучших людей моих с собой прихватили. Снимаем шляпы, Вадим Викторович, вы настоящий специалист своего дела. Чем еще мы можем вам помочь?

— Вы уверены, что здесь безопасно? В свете некоторых событий полицаи и их немецкие хозяева, мягко говоря, взбешены.

— В Глуховский распадок им не пройти, — уверил капитана Сазонов. — Мы перекрыли все лазейки. Да и не до нас теперь будет немцам. С каждым днем угроза наступления наших войск становится очевиднее. Они бросают все силы к Керчи и Бахчисараю, не могут набрасываться на каждый партизанский отряд. У них проблемы куда серьезнее.