Евгений Сухов - Запад в огне

— И чем же она занималась?

— Солдатиков наших заманивала! Дескать, приходи ко мне вечерком в хату, только никому не говори, а то сельчане узнают и заклюют, а нам с тобой будет чем заняться. Какой же дурак от такого предложения откажется? А в хате нашего солдатика бандеровцы поджидали. Пять человек гадина бандеровская сгубила, прежде чем мы ее вычислили! Не буду скрывать, товарищ лейтенант, только мы тоже отвели на ней душу за наших бойцов. Осуждаете нас?.. А нам есть за что мстить. От моей избы в Курске только одна яма осталась! Трое детей сгинуло, как если бы их не было вовсе.

— Не судья я тебе, но не советую каждому о своих «подвигах» говорить. Могут не понять, в штрафную роту пойдешь.

— А ведь я не каждому, только вам… Товарищ младший лейтенант, я вот у вас спросить хочу, а чего это вас к нам перевели? Все-таки в военной разведке были. Проштрафились, что ли?

— Проштрафился, — не стал разъяснять Ивашов.

Младший лейтенант с бойцами состоял в штате запасного стрелкового полка. Без дела не сидели и часа. Привлекались к заготовке дров, разминировали поля. Всерьез удручало то, что заниматься приходилось многими делами, весьма далекими от фронтовой службы. В первый лень прочесывали поле, в котором были потеряны штабные карты. Офицера, ответственного за их хранение, отправили в штрафной батальон. От суровости трибунала его спасло лишь то, что документы все-таки отыскались на небольшой полянке в примятой траве, где, как он сам выразился, «немного отдохнул». А чем он там занимался в действительности, предпочел умолчать: то ли, нажравшись горилки, спал, позабыв на время про штабную службу; то ли тискал на траве какую-то сговорчивую бабенку.

Во второй день его группа привлекалась в дорожные службы для усиления КПП. Участвовали в прочесывании леса, и все это между разного рода дозорными мероприятиями.

Так что какого-то определенного рода деятельности не существовало: их швыряли из одного места на другое, используя в нуждах армии.

За прошедшие дни было отловлено пятнадцать дезертиров и изобличено пять полицаев. Произошло два боестолкновения с разведгруппами немцев. Этапировали до железнодорожного узла две сотни дезертиров, где их после суток ожидания погрузили в товарные двухосные вагоны, в которых люки были затянуты колючей проволокой, и под присмотром строгого конвоя повезли куда-то на восток.

Потеряв интерес к дивчине, младший лейтенант зашагал вдоль дороги и увидел, что ему навстречу вышел лейтенант с петлицами артиллериста и сержант в выцветшей полевой гимнастерке.

Выглядели они спокойными, вели себя непринужденно. Обычные военные, ничем не отличающиеся от прочих, что расхаживают по служебным надобностям по грунтовым дорогам сельских провинций.

Лейтенант был высок, худощав, кареглаз, с небольшой сединой на висках. Сержант — приземистый, румяный, с льняными редкими волосами и открытым простоватым лицом. Во внешности ничего такого, за что можно было бы зацепиться предвзятым взглядом: ни скрытой враждебности, ни вызова. При приближении патруля заговорили потише, по-своему выказывая уважение.

Ивашов, приостановившись, козырнул приблизившемуся седоватому офицеру и привычно коротко представился:

— Младший лейтенант Ивашов, комендантский патруль. Ваши документы.

При ближайшем рассмотрении лейтенант оказался не столь симпатичен. Его портили резкие черты лица, острые скулы, тонкие твердые губы и заметно вытянутый подбородок. Даже улыбка, с демонстрацией белоснежных зубов, не сделала его краше, слегка прищуренные глаза колюче буравили собеседника.

— Кого-нибудь ищете, товарищ младший лейтенант? — расстегнув клапан нагрудного кармана, извлек он двумя пальцами военный билет. — Что-то случилось? Я смотрю, охранные мероприятия усилены на всех дорогах.

— Ничего особенного, группа дезертиров ограбила хату в соседнем селе, серьезно ранила хозяина. Так что проверяем всех без исключения, — пролистывая военный билет, пояснил Ивашов.

— Кого-нибудь нашли? — бодро поинтересовался лейтенант.

Ивашов тем временем вытащил из билета командировочное удостоверение, в котором указывалось, что « лейтенант Комарин направляется в расположение 18-го кавалерийского полка для продолжения дальнейшей службы, как назначенный на должность начальника штаба дивизиона».

— Пока не нашли, но ищем… товарищ Комарин. Значит, с лошадьми дело будете иметь? — не торопился возвращать военный билет Ивашов.