Сергей Зверев - Крымский мост. Как возрождалась сталь

– Оксана, а какая Сташко была по характеру?

– Ну, ей палец в рот не клади. А вообще, она хваткая, своего не отдаст, выгоду сразу видит. Между прочим, и на руку она тяжелая. Много кто из парней на себе почувствовал Катькину руку. Кто слишком нахально с ней себя вел, попадало от нее.

– Ксюша, она хорошая была девушка? – задал странный вопрос Берзин.

Оксана посмотрела на него, не понимая, пожала плечами, помолчала, а потом стала отвечать уже по-другому, с другими интонациями.

– Всегда она была себе на уме. Она не из тех, кто с охотой в долг дает, но очень умело берет. Это я образно говорю. И чужими руками жар загребать она любительница. Это я еще по «портовской» столовой помню. А вообще, я бы сказала так, что она всегда была какой-то недоброй. Но умела с людьми себя вести как надо, гибкая была. Но не добрая, это я чувствовала всегда.

– Ну, спасибо, Ксюша, ты мне очень помогла.

– Игорь Иванович, а вы обещали мне на мои вопросы ответить, – всполошилась девушка, решив, что Берзин сейчас уйдет. – Обещали же!

– А я и не отказываюсь, – улыбнулся Берзин. – Только мы с тобой вот как договоримся. Ты мне пообещай, что о нашем разговоре никто и никогда не узнает, хорошо?

– Это я понимаю, – солидно закивала Оксана головой. – Вы же спецслужба! Да и папу пугать не хочется, не буду я ему рассказывать, что тут было. Только он, наверное, и сам от ваших узнает, но все равно, без подробностей, чтобы он не пугался за меня и не переживал. А Андрею можно рассказать? Он же вроде как из ваших, получается?

– Знаешь, девочка, ты не берись судить, кто чей, а просто выполни мою просьбу. У нас даже соседние отделы не знают, без приказа начальства, конечно, чем кто занимается. Не нужно это. Специфика работы такая. Андрей, конечно, наш, и он участвовал в этой операции, и ты можешь с ним быть откровенна. Но только ты привыкай в жизни к тому, что говорить лишнего не стоит никому. В одних случаях, чтобы не травмировать близких, в других случаях, чтобы не вызывать жалости или зависти у окружающих, а в третьих случаях, потому что это вообще-то государственная тайна. Поняла? А когда она тайна, то нельзя никому, даже самым близким. Таков порядок.

– Да, это, наверное, правильно, Игорь Иванович, – согласилась Оксана. – Я поняла и, знаете… я не буду расспрашивать вас. Это же все только мое женское любопытство, а пользы мне от этих ваших ответов никакой.

– Вот и умница, – похвалил девушку Берзин. – Ну, ты иди прибирайся, отдыхай, а мы пока еще посидим у тебя. Ты не против? Просто у тебя роутер есть, а нам Интернет нужен.

– Да сидите, конечно, – улыбнулась девушка. – С вами даже спокойнее пока. Может, папу дождетесь?

Оксана ушла в комнату, а Берзин остался сидеть за кухонным столом с командиром спецназовцев, когда вошел Вязников.

– Здорово, герои. – Майор пожал руки офицерам и положил на стол планшет. – Устроим маленькое совещание?

– Это без меня, – Астахов поднялся из-за стола. – Начальство требует возвращения. Если нужна информация или поделиться чем захотите, то напрямую на мое руководство.

– С чем приехал? – спросил Берзин, когда они остались вдвоем.

– Твой раненый знакомый оказался личностью известной. Вот посмотри на фото, – предложил Вязников, подвинув планшет и поправляя задравшуюся клеенку на столе.

– Мне его лицо сразу показалось знакомым, – подтвердил Берзин. – Где-то он у нас уже мелькал. Я, когда готовился к этой операции, просмотрел много материалов, которые мне могли понадобиться. Он там был, это точно.

– Не ломай голову, да и время надо экономить. Я тебе подскажу. Это Николай Сергеевич Бородун, 1975 года рождения, уроженец Киева. Когда все плясали под националистическую дудку и радовались развалу Советского Союза и отделению Украины, этот умный мальчик нацелился поступать в вуз. Закончил химико-технологический, дипломированный инженер с глубокими убеждениями и здравым смыслом.

– Странный набор качеств, – усмехнулся Берзин. – Здравый смысл и убежденность во враждебности России к Украине.

– Не скажи, – рассмеялся Вязников. – Его убеждения как раз имели очень хороший эквивалент. И исчислялся он всегда в долларах. Эта физиономия, Игорь Иванович, всегда всплывала там, где готовились темные дела. Вот поэтому и не стоит удивляться, что она всплыла у нас здесь. И, значит, его хозяева серьезно нацелились на наш мост.

– Он работает на спецслужбы или кадровый офицер?

– Нет, он вольный стрелок, если так можно его назвать. Он один из лидеров Правого сектора, но никогда и нигде в этом качестве не афишировался. Это принадлежит к непубличной части этой экстремистской организации.