Александр Харламов - Одноклассники смерти

— Перед самым отъездом Саша, как будто чувствовал что-то. Говорил, что хочет уехать, бросить все. Зажить с Мариной и Варей обычной, нормальной семьей, написал завещание…

По залу прокатился возмущенный гул, будто ураганный ветер прошелестел над головами участников совещания. Все вдруг зашевелились, задвигались. Начали возбужденно переговариваться. Миша все-таки преподнес им бомбу, а они так надеялись, что сегодня обойдется без ненужных цирковых эффектов.

— И что в нем? — выкрикнул Малой. Совещание постепенно принимало оборот собрание трактористов колхоза «Луч» в поле перед уборочной страдой.

— К сожалению это мне неизвестно, но я знаю нотариуса, который сможет нам его прочитать. Думаю, через недельку наши юристы смогут все оформить как надо. Пока же предлагаю, чтобы компанией управляла жена Александра Сергеевича всем известная Марина Анатольевна, до оглашения завещания?

Все растеряно замолчали. Сильный ход. Миша провел сегодняшнею партию отменно. Своим сообщением о завещании, которого и в помине не существовало, он выиграл самое лучшее-время, на обдумывание следующего хода и сфабрикования этой посмертной записки. А если не получится договорится с юристами. Есть и запасной вариант-В конце-концов Марина тоже человек. которому не чужды страсти. Поэтому главное сейчас ни где не оступиться, и если все получится, то уже через неделю «Интеркрайт» будет у него в руках…

— Какого завещания? — вдруг раздался в тишине чей-то незнакомый голос. Все оглянулись. На пороге возле двери стоял человек в милицейской форме, позади него растеряно толпилась секретарша Анечка. — Почему милиция ничего не знает об этом факте? Оказывается потерпевший составил завещание? Чувствую, господа олигархи, нам будет о чем с вами поговорить. Ну-с, с кого начнем?

— С Сашей мы знакомы давно, еще со школы, — начал Роберт, сидя в кабинете у следователя генеральной прокуратуры Шкурко. Допрос, совсем и не походил на допрос. Они сидели в небольшом уютном кабинете. Адамович курил сигарету, пил предложенное ему кофе. Никаких пыточных инструментов, вроде капронового чулка, набитого песком, или еще чего не было и в помине. все чинно и благородно. Вроде как не у следователя сидишь на допросе, а с другом в маленьком кафе в Париже, — отличником был, а я… Ну, в общем, не очень мне и хотелось учиться. Окончил школу с тройками, он с одной четверкой, остальные все пятерки. А получил он её из-за своей собственной гордости и глупости… С директором нашим любил спорить, вот и доспорился…

— Хорошо, господин Адамович, а нельзя ли поближе к делу, к дням сегодняшним, — Майор затушил сигарету и придвинулся поближе, слушая очень внимательно, напоминая охотничью собаку, которая старательно ищет след, пропавший прямо у неё прямо из-под носа.

— Можно, товарищ майор, — легко согласился Роберт, — После выпускного наши пути разошлись. Виделись довольно редко. Он в основном с Андрюхой и общался…

— Простите, а кто этот Андрюха?

— Как же… Андрей Григорьевич Горбенко-начальник собственной безопасности ОАО «Интеркрайт».

— Это с кем Харламов был на машине в тот день?

— Он самый. Они вместе все время были. Друг другу как братья. Потом Андрюха в армию ушел, а Саня в Ростов поступил в железнодорожный.

Незнаю, что там с ним было, но закончив университет на отлично, он резко пошел в гору. Тамошние связи помогли. С Ромой Ростовским они провернули сделки различные… В общем, разбогател. Рома ушел на покой. Фирма их развалилась, но связи и денежки остались. Вот и решил Харламов всех своих одноклассников собрать и компанию организовать, империю создать, нефтяную. Незнаю как он вышел на Бакинскую нефть, скорее всего опять же ростовские помогли. Однако вскоре наши дела пошли, что называется. Машина заработала на всю катушку. Трудились в поте лица. Связи, договора… Не поверите, когда свой первый миллион заработали— бухали три недели, не просыхая.

— Отчего же… — хмуро кивнул Шкурко, — с удовольствием поверю. Продолжайте не стесняйтесь…

— В общем, дело завертелось. Все, как черти переженились. Одноклассники, блин! А сам Саша взял в жену Марину… Он давно по ней сох. Дурачок, хотя баб было вокруг него много, но верность хранил, еще с девятого класса. Помню, как только она к нам пришла, так и сказал: «Пацаны, она будет моей женой, или я не Харламов…» Вот так.

— А она его не любила? — вдруг заинтересовался майор, до этого слушавший Роберта, углубившегося в воспоминания своей бурной юности по стольку поскольку.