Александр Койфман - Где дом твой, киллер?

Вернулся во двор. Затащил метиса в дом — в каморку под лестницей, ведущей на второй этаж. Вынул из тела нож и вытер его об одежду метиса. Укрылся в той же каморке, ожидая хозяев.

Ждать пришлось долго. Более чем через сорок минут послышались голоса. Вошли двое мужчин — они в заметном подпитии, явно удивлены, что их не встречает сотоварищ. Ругаются на испанском, прошли на кухню и поднялись наверх, спустились, обсуждают еще более непонятную ситуацию. Генри дожидается, когда появится третий: ведь в машине было четверо. Наконец появляется еще один, сразу же разразившись бурной руганью.

Генри, не выходя из-за лестницы, стреляет три раза. Подбегает к свалившимся мужчинам, осматривает их и делает еще два контрольных выстрела. Бросает пистолет и быстро уходит.

На улице идет не к машине, а в противоположную сторону. Сворачивает за угол и по другой улице подходит к своей машине. Уезжает по приморской дороге к Zeebrugge, и оттуда по Zeelaan и Expressweg возвращается домой в Брюгге. По пути выбрасывает нож в канал.

09:00. 8 сентября, четверг. Брюгге.

Комната Генри в доме Лолы.

Генри звонит по телефону:

— Джек? Это я, Питер. Ситуация немного изменилась. Не нужно присылать мне то, что я просил вчера. Ты в курсе?

— Да, Питер, ты уже разобрался?

— Да, все в порядке. И передай шефу, что я через недельку или чуть позже обязательно позвоню.

— Будет сделано. Пока.

13.00. 9 сентября, пятница.

Кабинет Патрона.

Патрон закончил читать деловые бумаги, вертит в руках настоящую кубинскую сигару, предвкушая два дня отдыха. В комнату после стука входит, пряча глаза, «consejero». Патрон встает, внимательно смотрит на него:

— Надеюсь, ты сегодня с хорошими вестями? Меня не устраивает, что эти засранцы, посланные Эдуардо, смяли какую-то бабу. Мне нужны камешки и голова этого немца. Каковы успехи?

— Педро, которого Эдуардо послал в Европу руководить делом, сообщил, что все четверо, занимавшиеся немцем, убиты. Полиция пока ничего не говорит об этой истории, но бельгийские газеты пишут о разборках между нар-кобандами. Педро просит прислать новых исполнителей.

— Порадовал ты меня. Ясно. Никаких новых исполнителей не посылать, хватит мне терять людей. Хоть они и никчемные, но здесь еще пригодятся. А убытки? Убытки пусть оплачивает Эдуардо. Он достаточно наворовал у меня. Я буду очень милостивым, пусть заплатит всего… пять миллиардов песо. Это не покроет все убытки, но хоть что-то.

— Патрон, вы, конечно, милостивы, но хватит ли у него средств?

— Меня это не волнует. Пусть продает свою усадьбу, свои машины, своих любовниц, но должен заплатить. А не заплатит… сам будет виноват. Я не потерплю, чтобы мне наносили такие убытки. Все, разговор окончен.

14:00. 9 сентября 2016 г., пятница. Кафе «У Анны».

Генри и Лола обедают. Генри показал Лоле присланный адвокатом перечень документов, которые она должна будет представить в суде.

— Придется съездить домой на сутки. Документы я оформлю быстро. Да, на МИД уже начали давить. К сожалению, завтра шабат, а потом в Москве воскресенье, но в понедельник двенадцатого в Москве все обговорят с бельгийским консульством.

— Хорошо бы. Не хочется затягивать весь этот процесс. Адвокат передал мне, что установил контакт с одним из влиятельных лиц здесь, в Брюгге. Думает, что если с твоими документами все будет в порядке, решение не станут затягивать.

16:20. 15 сентября, четверг. Квартира Лолы в Брюгге.

Прилетевшая утром Галина Петровна и Генри с Лолой наблюдают за тем, как адвокат читает представленные ими документы. Наконец он закончил чтение. Сделал незначительные замечания по тексту заявления об опеке, которые Лола затем быстро устранила.

— Документы нормальные. Отец официально отсутствует, мать находится в состоянии, не позволяющем осуществлять родительские права. В соответствии со статьей 375 Гражданского кодекса королевства, это основание для начала процедуры назначения опекунства. Извините за формальные выражения. Завтра я оформлю переводы документов и в понедельник представлю их от вашего имени в суд. Надеюсь, что рассмотрение по существу дела не затянется. Я уезжаю в Брюссель.

После его отъезда несколько минут посидели в молчании. Первой начала разговор Лола:

— Галина Петровна, я понимаю, что вам хотелось бы растить и опекать Лидочку. Но вы еще работаете, да и тяжело, наверное, было бы вам все время возиться с ней. А мне на первых порах поможет мама, и сразу же я найму няньку. Если удастся, то и кормилицу. А вы сможете в любое время приезжать ко мне. Лидочка всегда останется вашей внучкой. С финансовой стороны вы будете полностью обеспечены, как и раньше.