Александр Койфман - Где дом твой, киллер?

— Да, сейчас приготовлю. Лола, поставь все на стол. А я — на кухню.

10:00. 6 января 2016 г., среда.

Генри и Оксана едут по шестому шоссе, мимо бесконечного забора, отделяющего Израиль от Палестинской автономии. Оксана увлеченно рассказывает Генри историю его строительства.

Генри за рулем, молча слушает Оксану, временами поглядывая на новую для себя дорогу. Когда он ездил здесь в армейском джипе в далекие теперь годы, ни этой прекрасной дороги, ни забора не было. Машина едет все дальше.

Генри озабоченно говорит:

— Не поедем через арабские городки, есть дорога чуть длиннее, но она безопаснее.

Оксана смеется:

— Нет здесь никаких опасностей. Это же Израиль. Но я тоже по шестой дороге никогда не ездила. Раньше была только дорога через арабские городки.

Мимо идут и идут автобусы, машины. Дорога очень оживленная, пересечений с другими дорогами нет, скорость разрешена высокая. Наконец съезд на почти такую же дорогу — семидесятую. Еще пять минут, и машина сворачивает на семьдесят седьмую.

Оксана спрашивает:

— Ты все изучал карту — как поедем? Через Тверию?

— Да, спустимся в город, перекусим там и поедем к Кирьят-Шмона. Я хочу посмотреть весь север Израиля.

— Пожалуйста, как хочешь. Но здесь, по дороге, ничего интересного.

Действительно, дорога прорезает холмы, старательно обходит все городки и поселки. Ни одного пересечения с редко встречающимися дорогами: все на разных уровнях.

— А еще говорят, что строиться в Израиле негде. Смотри, сколько земли пустует. Да только здесь можно еще миллион израильтян поселить.

Оксана улыбается:

— Генри, а кто сюда, на эти голые холмы, поедет? Все хотят в обжитое место, с театрами, стадионами. С возможностью работать, в конце концов. А где здесь работать миллиону человек? Это раньше энтузиасты приходили на пустое место и превращали его в цветущий сад. Сейчас все хотят жить поближе к Тель-Авиву или Иерусалиму. В крайнем случае, рядом с Хайфой. Кроме того, мне Лола говорила, здесь много земли принадлежит арабам. Ее дорого выкупать.

— Наверное, ты права. Да, я хотел у тебя спросить: Лола всегда такая решительная? Мне показалось, что она очень уверенно себя держит.

— Лола у нас умная, не то что я. Я всегда прислушиваюсь к ее словам. Да и Илона теперь советуется с ней. Жаль только, что она не очень красивая: не везет ей с парнями.

— Почему некрасивая? Странно, мне она показалась вполне симпатичной. Не крупная, но симпатичная. Может быть, ей немного по-другому одеваться, да и прическу можно было бы сменить. А так — очень даже ничего.

— Ты серьезно? Но она хромает. Парни не любят это.

— Для парней, может быть, это важно, а мужчины смотрят совсем по-другому. Вспомни Луизу де Лавальер. Тоже в одиннадцать лет сломала ногу, повредила позвоночник, всю жизнь прихрамывала, была худощава и бледна. Но сколько лет ее любил Людовик Четырнадцатый, этот знаток женщин. Так что ты зря это говоришь.

Оксана, удивленно:

— Генри, ты помнишь такие подробности? А еще говорил, что «гимназий не кончал».

Генри смутился:

— Но об этом в стольких книгах писали, как тут не запомнить.

— А тебе Лола нравится? Как женщина?

— О чем ты? Во-первых, она твоя сестра. Во-вторых, я сейчас ни о ком не могу думать, кроме тебя.

Оксана улыбается:

— Правильно. Ни о ком не смей думать.

— Ладно, хватит болтать. Мы уже к Тверии подъезжаем. Сейчас, наверное, увидим Тивериадское озеро.

Действительно, уже давно проехали перекресток Голани, и через несколько минут начался спуск к Тверии.

11:20. «Decks Restaurant» на берегу озера.

Генри и Оксана сидят на краю платформы, нависшей прямо над озером. Рядом пришвартовано прогулочное судно. Но, возможно, это имитация, а на самом деле — еще одна площадка со столами для посетителей. Вдали синеет противоположный берег озера. Сзади, над берегом — кажется, что совсем рядом — нависает громада гостиницы.

Оксана, мечтательным голосом:

— Красиво. Еще лучше здесь сидеть вечером, когда озеро кажется настоящим морем, светятся все окна вон того отеля. Я жила в нем.

Показывает на солидное здание отеля:

— Только музыка вечером отвратная: нарушает общее впечатление. Но кормят здесь вечером на убой. Кажется, после такой вечерней трапезы поправляешься на целый килограмм.

Смеется:

— Мы просто допьем кофе и поедем. Я совсем не хочу есть.

Кофе пока не принесли. Генри вспоминает.

В прошлом.

Иван и еще два солдата сидят за столиком на берегу, но не в этом ресторане, на него у них не хватило бы денег. Сидят в дешевеньком «Галей Гиль». На столе перед каждым фалафель с овощами в лаваше, по две бутылки пива.