Александр Бушков - Как три мушкетера

– Вот такие дела, – сказал он, закончив.

– Лопухнулся ты... – сказал Лаврик.

Впрочем, прозвучало это без всякого осуждения, просто-напросто из свойственной Лаврику частенько легкой насмешливости, не имевшей ничего общего с осуждением или порицанием. Они все этим порой грешили – когда ситуация в себе несла некий процент свободы, допускавший шутки. А сейчас процент свободы был чертовски велик – речь как-никак служебных дел не касалась никаким боком.

Мазур ответил в тон:

– А кто мог подумать? Понятно, когда з а пределами, когда ЦРУ или иная гидра империализма, но кто ж знал, что этим фокусом в родном отечестве к стенке прижмут?

Лаврик поднял палец и сказал уже серьезно:

– Причем качественно прижмут, согласись. Я имею в виду не твою подлинную персону, а мирного ихтиолога в бороденке и при очках.

Вот е м у и в самом деле пришлось бы и летать, и свистеть, как прикажут...

– Да уж... – проворчал Мазур.

– Цеховики, – фыркнул Морской Змей. – Действительно, после полевых агентов ЦРУ или иной крайне опасной импортной сволочи даже где-то и оскорбительно для профессионального самолюбия на крючок к этим клоунам попадаться... Слышал я об этой публике, даже кино в прошлом голу по телеку смотрел. Там они то ли кофточки, то ли плащики подпольно строчили...

– Ну да, я тоже видел, – сказал Лаврик. – Там еще Дворжецкий играл. И в конце, понятно, нагрянул следователь с усталыми умными глазами и всех повязал, как пучок редиски... Кто бы спорил, в жизни так тоже бывает. Иногда. А вот гораздо чаще, увы, не бывает, тут твой Жора, как ни прискорбно, кругом прав... Читали нам по ним как-то факультативный курс... Это не клоуны, Коля. Это люди чертовски умные и оборотистые. Организовать подпольное производство товара и успешный сбыт оного, создать сеть, когда цепочки норой тянутся через всю страну, – это тебе не инкассаторов грабить и не пляжных лохов в картишки обувать, пусть мастерски... Не для клоунов задача. Со всех трибун, как известно, объявлено, что организованной преступности у нас нет... Мнение, высказанное с таких трибун, имеет силу высшей мудрости, никто не то что не спорит, но и думать не станет поперек. Вот только суровая проза жизни такова, что... Как бы политически правильнее выразиться... Ага. Суровая проза жизни такова, что нечто отдаленно похожее имеет место быть. Нечто. Отдаленно. Похожее. Я все правильно политически излагаю?

– Правильней некуда, Костя, – ухмыльнулся дядя Гоша. – Кто-то кое-где у нас порой... С нетипичными явлениями у нас борются. Вот только нетипичные явления, якорь им в задницу, далеко не всегда на удочку попадаются, а иногда, прощелыга Жорка прав, не попадаются вообще... И не так уж их мало, тут он, стервец, тоже прав, хотя от его правоты с души и воротит, но что ж ты тут поделаешь...

– Вот и сориентируй, дядя Гоша, – сказал Лаврик. – Применительно к данному конкретному региону. У меня знания чисто теоретические, без особой конкретики. У ребят их вообще нет. А ты на этом собаку съел.

– Да так, щенка, – сказал дядя Гоша, – Эта публика в моих основных хлопотах не числится – но соприкосновение имеют, так что приходится и туда щупальцы запускать.

«Интересно, какие же твои основные хлопоты, адмирал лодочной станции?» – подумал Мазур. Контрразведка флота, если конкретнее, противодействие иностранной агентуре? Не похоже...

Географическая точка не та. Здесь, на побережье, километров на двести в обе стороны нет ничего, что интересовало бы субъектов, сделавших своей профессией нездоровое любопытство к советскому Военно-морскому флоту. Мы как-никак не в баталерке служим, так что знаем... В этаком скучном захолустье еще возможны командировочные, но дядя Гоша, теперь ясно – стационар...

Есть более жизненная версия...

Контрабанда. Входящая в число тех самых нетипичных явлений, которые, чтоб им пусто было, все же чуточку паскудят своим существованием развитой социализм, в котором все мы, как известно, обитаем – что было недвусмысленно подтверждено на последнем съезде партии.

Как свидетельствует опыт всего мира (за исключением Антарктиды с Гренландией), порты, приморские города – это всегда еще и контрабанда, причем серьезная. А серьезная контрабанда – это отнюдь не ящик водки, протащенный на борт судна Черноморского морского пароходства с целью сбыта его где-нибудь в Афинах. И не пара дюжин джинсов, протащенных на берег шустрым матросиком. Контрабанда – это а) большие партии, б) налаженные маршруты и связи. Им приходилось иногда посещать те же, что и Лаврик, факультативные курсы, пусть и не в таком количестве...